Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2
Шрифт:
– Хорошо, сейчас буду, - только и вздохнул я, глядя на некоторые приятные взгляду моменты, находившиеся в этот момент ко мне вплотную.
И светившие белыми пятнами кожи в крайне интересных местах.
– Если за тобой надо заехать, скажи!
– запоздало спохватилась секретарь отца. – Я приеду минут за двадцать!
– Не надо. Возьму такси, так быстрее получится.
Хм, а ведь я ей не говорил, где сейчас нахожусь.
А она в курсе, раз знает подлётное время до места.
А из всех, только красноволосая
_____
Откровенно говоря, ещё час назад у меня было твердое намерение занятия в школе сегодня если и не пропустить вообще, то, как минимум, изрядно на них опоздать.
Любой, переживший пубертатный возраст, такое решение поймёт и не осудит: годы годами, но подросткового тестостерона тоже никто не отменял. С весьма немаленьким процентным содержанием – вон, даже нейроконцентратор принялся мне периодически об этом напоминать.
Как отключить именно эту часть программы контроля здоровья, я не знаю. А отключать весь медицинский программный блок не хочется – у меня регенеративные процессы в мышцах чуть-чуть на технику сейчас завязаны.
Посоветоваться тоже не с кем, потому что банально стесняюсь. К Цубасе с таким не пойдёшь, а Юдзи ещё маленький. Да и перед ним тоже неловко, если честно.
По приезде домой оказалась, что мои школьные занятия сегодня могут отмениться совсем по другой, уже независящей от меня причине: мой родитель был выведен из запоя своими женщинами, одной из которых была моя мать (повезло бате, чё – весело подумалось на заднем плане, вкупе с некоторыми ретроспекциями из той жизни).
Вместе с более ранним приходом отца в человеческое состояние, дали свои плоды и запущенные нами с Рюсэем в клубе процессы: оказывается, отец вместе с матерью и Мивако уже были там с утра. Примерно через пару часов после моего ухода.
В итоге, они увезли оттуда на политбеседу какого-то замазанного клерка и почти всю подоплеку случившегося выяснили у него.
– Но ряд деталей придётся осветить именно тебе, - деликатно обозначила отцовская секретарь по фамилии Кога, вводя меня в курс дел на разгромленной сестрицей кухне.
– А что интересует? Либо - с чего мне начать?
– Можешь рассказать лично мне, чего вы с менеджером хотели добиться?
– Мивако, выбирая самый верный психологически путь, беседу со мной ведет наедине. – Какие задачи вы ставили изначально? Ты же явно действовал провокационно в некоторых моментах.
Со второго этажа слышны отдельные звуки общения матери с отцом, но к нам родители пока даже не спускаются. Кстати, общаются абсолютно мирно и где-то приязненно, если судить по обрывкам доносящегося текста.
– Повезло отцу! – хмыкаю вслух своим набежавшим мыслям, усаживаясь напротив Мивако. – Задачи… Я сейчас наберу Рюсэя. Мы предусмотрели тот вариант, когда кто-то из старших в Семье
Моя собеседница меня отлично понимает, поощрительно прикрывая веки.
– Мивако, могу попросить об одолжении?! – неожиданно для самого себя, сбиваюсь с нити, решив дать волю некоторым внутренним позывам.
– Да, - озадаченно кивает она.
– Ты можешь сейчас говорить со мной как с равным? А не как учительница с пятиклассником? Поощрительно кивая, глядя со снисхождением и вся эта прочая лабуда?!
– Ой, я не специально. Конечно. – Она в момент преображается и становится нормальной. – Внимательно тебя слушаю.
С другой стороны, какого чёрта. Подросток я или нет? Это был абсолютно искренний порыв души, хотя и не совсем мой личный – но уж никак для дела не вредный.
*********
– Рюсэй предполагал, что из ежедневной выручки тащат. Доказать этого он без подготовки не мог, а я удачно подвернулся под руку.
– Вы с ним говорили о начальнике охраны?
– мгновенно ухватила суть Мивако. – Откровенно?
– Не о начальнике охраны, - покачал головой Маса.
– О начальнике безопасности. Рюсэй сказал, что есть проблема...
– Есть, - вздохнула младшая сестра оябуна, поскольку только что пообещала вести себя с подростком, как со взрослым. Тем более что он теперь был с ней членом одной семьи, не только в фигуральном смысле.
– Ладно, рассказывай дальше. Извини, что перебила.
– Да нечего особо рассказывать. Длинный насыпал мне три с половиной сотни тысяч бумажными деньгами, номера купюр которых он знал. Четверо девчонок иностранок сами ждали во втором зале, что к ним кто-то присоединится. Желательно, платежеспособный, - хохотнул Асада-младший.
– Рассчитывался я, как и договаривались, за всё наличными. А на выходе охранник, словно белены объевшись, предложил мне отсыпать своих денег и ему. Типа чаевые.
– А драка между вами из-за чего началась?
– Там же камеры видеонаблюдения над головой висели!
– искренне изумился Маса.
– Я потому и не стеснялся, что надеялся: всё будет зафиксировано? И за разбором полетов дело не станет?
– Оператор видеонаблюдения тоже был замешан, - чуть приоткрыла один из секретов секретарша.
– Без его содействия, регулярная выемка наличных перед инкассацией была бы невозможной: рано или поздно, кто-то обратил бы внимание на запись, в которой часть банкнот перекладывается из общего ящика в другой, совсем не по назначению.