Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 6
Шрифт:
Асада-младший накрывает собственный рот двумя ладонями и ожесточенно кивает головой.
— Прошу вас, продолжайте строго по теме заседания! — Мацуи тяжело откидывается на спинку кресла.
— Тогда вопрос коллеге, для уточнения: инспектор Оно, а что вы сейчас понимаете под "стороной ответчика"? — старший инспектор Садатоши после слов судьи выглядит угрюмо.
— Мы склонны трактовать наличие запрещённых расширений у Коюмэ, как часть общей практики Джи-ти-груп. Незаконной практики, прошу заметить. — Представитель восьмого бюро говорит четко и уверенно. —
— Они требуют очень серьезной оценки, не в рамках данного процесса и не в течение часа, — подаёт голос представитель прокуратуры.
— Я услышал вас, инспектор Оно, — кажется, Садатоши чем-то удовлетворён. — Отвечаю на ваш вопрос, он же обвинение. Да, я, разумеется, знаком лично и с Масахиро Асадой, и с его отцом, занимающим определённое место в упомянутой структуре. В том числе, знаком за рамками этого заседания.
— Каковы были обстоятельства вашего знакомства? — устало отзывается судья.
— Отвечаю по памяти, но при необходимости могу свериться и с реестром. Первое. Профилактика его правонарушений, в рамках своих прямых должностных обязанностей. Он не единожды бывал в моём рабочем кабинете, где я проводил разъяснительную работу с ним, в частности. О чём имеются абсолютно все надлежащие записи, во всех служебных регистрах. Включая журнал посетителей нашего этажа в здании. Я общаюсь со многими детьми подобных семей.
— Это всё? — теперь Мацуи выглядит заинтересованным.
— По роду работы, я ОБЯЗАН знать всё руководство Джи-ти-груп, как минимум заочно. Не в оследнюю очередь — ради всё той же профилактики.
— Почему?
— Джи-ти-груп, компания отца упомянутого Масахиро Асады — моя прямая зона ответственности.
— Какой зоны ответственности?
— Определённой рамками служебных обязанностей и распределением линий внутри нашего подразделения.
— Что-то ещё?
— Организованный департаментом полиции семинар, проведённый Масахиро Асадой. Я в нём участвовал, а сам Асада имеет за него личную благодарность директора департамента. Кроме прочего, мы пересекались и в рамках этого мероприятия. Плюс, на виртуальной страничке Масахиро — благодарности от более чем двух десятков сотрудников различных подразделений. И моя тоже.
— Фигасе! Не знал! Оказывается, вы даже мою виртуальную страничку создали! — раздаётся со стороны подростка, на котором сейчас скрещиваются взгляды всех присутствующих в зале.
— Таким образом, знакомство со структурой Джи-ти-груп подтверждаю, — флегматично итожит старший инспектор. — Отрицаю незаконность этой связи, поскольку профилактика правонарушений — ключевая идеология девятого бюро…
— Господа, я вынужден прервать заседание, — судья, получивший только что от секретаря какой-то документ, останавливает движением руки говорящего. — Вот подтверждённый на сервере электронного правительства отвод от департамента по борьбе с нейро-контрафактом. Суть, персонально для тех участников заседания, которые не являются гражданами Японии: дело открыто с нарушением
***
Телефонный разговор двух неустановленных абонентов.
— Прошу прощения, что говорю по телефону. Если буду ехать к вам, это займёт время; а я хотел проинформировать вас сразу.
— Не трудитесь. Я смотрел трансляцию на канале ЭнДи: только что всё завершилось.
— Мне крайне неловко. Я не могу сейчас подробно, но хочу вас заверить: мы исчерпали далеко не все свои ресурсы.
— Я это слышал уже. При вашем личном визите несколько часов назад.
— Мне нечего добавить к сказанному. Разве что это: я не хочу упоминать вслух всего, чтобы не ставить вас в неловкое положение. Вы в ближайшие часы узнаете об изменении ситуации. Пожалуйста, продолжайте следить за эфиром. Думаю, это не останется без освещения.
Говорящий с китайским акцентом абонент отключается.
***
Мивако орала навзрыд, не замечая ни попыток охранников её успокоить (чтоб опросить по горячим следам), ни рук незнакомых женщин, старающихся за ней поухаживать.
Они с Ватару пошли в один из многочисленных моллов. Милое семейное мероприятие, в результате которого они обзавелись целой дюжиной бумажных пакетов с новой одеждой.
— Живот будет расти, — заметил супруг ещё два часа назад. — Пошли, запасемся одеждой? И всем, что в таких случаях полагается?
Он искренне хотел сделать ей приятно тогда. Когда был ещё живой.
Совместный поход, мимишное настроение плюс темперамент мужа предсказуемо вылились в их обычную шалость: секс в примерочной кабинке.
Данный сектор готовой одежды, кстати, обстановкой и негромкой музыкой располагал и не к такому.
Она находилась спиной к дверце, со спущенными до колен брюками (и не только ими…), потому в отражении зеркала успела увидеть только очень быстрое движение: из-за занавески появилась чья-то рука, буквально на миг — а затем Ватару завалился вперёд, прямо на неё.
В основании его черепа (или это надо называть шеей? Слёзы душили, а мысли путались) торчал самый обычный хозяйственный нож, которые продаются в секции кухонной утвари любого супермаркета.
— Пожалуйста, постарайтесь сосредоточиться, это очень важно! Я уже вызвал и полицию, и врачей! — старший смены охранников пытался безуспешно выяснить хоть какие-то детали у бьющейся в истерике женщины.
Получалось не очень.
Он деликатно отводил взгляд от её не совсем одетого тела и безуспешно повторял просьбу.
С другой стороны, опыт и беглый осмотр уже сказали ему: врачам здесь делать нечего. Под ногами — труп.
Ну разве что медики смогут успокоить саму свидетельницу, которая каким-то чудом не присоединилась к своему мужу.
Он понимал, что детали по горячим следам сейчас бесценны. К сожалению, добиться чего-то вразумительного от женщины со спущенными брюками не представлялось возможным.
— Ладно, подождём приезда врачей, — махнул он наконец рукой, обращаясь к младшим коллегам. — И пусть с ней полиция разбирается, я умываю руки.