Разочарование. Пятый пояс
Шрифт:
Седой покачал головой:
— Брат Галум ощущается в каждом твоём слове, малец. Жаль, он не успел ограни…
— Конечно, не успел. Он даже не начинал. Я не имею ни малейшего отношения к нему. Могу поклясться в…
— Аха-ха-ха! — Седой принялся хлопать себя по коленям. — Отличная шутка. Ещё предложи положить руку на амулет Истины.
— Даже не собирался. Я просто сказал правду и клянусь без всякого амулета,
Он всплеснул руками:
— Как низко пала молодёжь! Никакого воспитания! Тебе обязательно нужен учитель, причём учитель хороший, много знающий и много понимающий в жизни. Брат Галум… — заметив мой взгляд Седой вдруг ухмыльнулся. — Не сумел встретиться с тобой, придётся мне вместо него поделиться с тобой мудростью, — подняв брови Седой уточнил. — Так нормально? Это ведь другое, малец. И не забывай, тебе половина того, что мы выбьем из Ян. Техники, алхимия, артефакты, духовные камни, женщины.
— Чего? — мне показалось, что я ослышался.
Седой лишь пожал плечами:
— Женщины, малец. Это одна из лучших радостей в жизни мужчины. Ты зря избегаешь её, брат Галум… э-э-э… брат Галум не сумел попасться тебе на пути и поделиться с тобой своими глупостями, но это и к лучшему, потому что теперь рядом с тобой я, малец. Я поделюсь с тобой мудростью.
Я ухмыльнулся:
— Напомни, Седой, не эта ли мудрость привела тебя в оковы?
— Ошибки случаются, малец, так что теперь, не жить?
В чём-то он, конечно, прав. От техник, которыми меня однажды поманили, я бы не отказался. Всё это время и Лая со своими перешёптывались. То и впрямь шёпотом, то мыслеречью, переживая, что Властелины их услышат. Они тоже сумели верно понять, что произошло с Браутом, разве что не могли понять, кто мастер Указов — я или Седой. Но больше волновались за то, как им жить дальше и не стоит ли обойти город Ян и уйти на земли другой фракции. И не передумает ли Седой насчёт их жизней, чтобы не насторожить Нулара. Вот так, за разговорами, мы и двигались в сторону города Ян, уже даже покинули зону ограничения полётов.
Наконец, я увидел вблизи, как летают Властелины. Нет, я помню Каори, что проделала это однажды на моих глазах, но я с тех пор стал сильней, получил возможность видеть выплески силы и теперь совершенно другими глазами глядел на это.
Впечатляло. Я видел лишь лёгкую серость, что позади Седого, что позади своего нового слуги. Этим… Этим даже Воина не заставишь упасть на колени, если обратить эту силу в давление. Тем не менее оба не отставали от наших летающих мечей, а набегающий ветер лишь едва-едва колыхал полы их халатов.
В общем, то, что делал целый артефакт под моими ногами — нёс вперёд, удерживал в воздухе, прикрывал от ветра, они заменили небрежным жестом. Махнули рукой, шагнули
С помощью чего летят? Духовной силы, стихии или…
Я не стал держать это в себе, строить догадки или откладывать вопрос на потом в надежде на библиотеку. Я просто спросил:
— Как вы летаете? Что для этого используете?
Седой глянул в мою сторону, покачал головой:
— Работа брошена на середине, ещё и это лицо. Меня буквально разрывает от несоответствия твоего лица и вопросов, малец. Глаза видят уже стареющего идущего, а уши слышат вопросы от жаждущего знаний мальчишки. Как рано ты потерял учителя, что должен был вести тебя по дороге к Небу.
— Вот ты теперь и навёрстывай за него.
— Уже не отрицаешь?
— Устал повторять одно и то же. Вы, старики, слишком упёртые к концу жизни.
Седой даже просел в воздухе на шаг, опомнился, снова поднялся, догоняя меня, и разъярённо завопил:
— Это у кого тут конец жизни, малец?!
— У того, у кого ни единого тёмного волоса не найти?
— Малец!
— Что? Раньше, когда я держал язык за зубами, был более приятным? Зато ты болтал без устали.
— Что значит болтал? Да я…
— Да ты мне даже поесть спокойно не давал, Седой.
— Фух, — Седой потёр лицо, ожёг взглядом летящего рядом и вроде как не глядящего в нашу сторону Браута. — Фух. Ладно. Это было неожиданно, малец. Я расслабился и не ожидал подвоха. Привык, что меня либо уважают, либо боятся, либо ненавидят. Но чтобы издеваться?
— Я?! Издеваться?
— Да-да, — отмахнулся Седой. — Молчи уж, не строй из себя невинность. Оставим как есть. Я Седой, чей конец жизни уже близок, ты седоватый, что тоже пару раз заступил за грань. Я, может, и старый, но не слепой же, прядь вижу.
Я моргнул раз, другой, сопоставляя вещи и осторожно спросил:
— Погоди-ка, Седой. Сколько же ты сжёг себе лет, если у меня эта прядь стала платой за два десятка?
— Много, — фыркнул Седой. — Предводители и Властелины живут много и много могут потратить в сжигании. Но тут главное успеть восполнить потраченное, а с этим сложности, сам знаешь. Мы тогда переживали не самый лучший период, считали каждый духовный камень и очень долго не могли позволить тратить их на Небесные Слёзы, тело начало сдавать, седина теперь со мной навсегда. Но два десятка лет? Я думал, ты сжёг несколько месяцев и теперь страдаешь от отдачи. Где ты, вообще, сумел достать два фиала Слёз?