Разочарованные. Трилогия
Шрифт:
– Назаровы?
– искренне удивился посетитель: - Кто это Назаровы? Не имею чести быть с ними знаком. Хотя, - призадумавшись, продолжил муж-чина: - Вы, вероятно, имеете в виду тех несчастных, чья дочь погибла позапрошлой ночью?
– Да, именно этих Назаровых я и имею в виду, - констатировал полковник.
– Нет, - отрицательно покачал головой посетитель: - Смею вас заверить, они тут совершенно ни при чем.
– Тогда, кто дал вам мои координаты?
– делая ударение на слове "кто", продолжал допытываться Скавронский.
– О!
– воскликнул мужчина: - Это просто счастливая
– Достаточно, - твердо заявил полковник: - Поймите меня правильно, Михаил Леонидович, но вы обратились явно не к тому человеку. Начиная с сегодняшнего вечера, фамилия Царевы вызывает у меня только нервную почесуху. Я больше не занимаюсь убийствами, совершенными на могиле их сына. Впрочем, ни когда и не занимался. Так что, вы не по адресу, - посчитав разговор законченным, Скавронский вернулся к бумагам, разбросанным на его столе.
– А что же тогда вы делали вчера у их дома?
– невольно поинтересовался посетитель: - Впрочем, простите, - по-видимому, поняв, что сморозил глупость, он задал другой вопрос: - А кто же ведет эти дела?
– Хорошо, если вы рискуете своим появлением здесь, то я так и быть отвечу на все ваши вопросы, но после этого наш разговор будет окончен, - нехотя произнес полковник.
Ответом Скавронскому был легкий кивок головы.
– Мы действительно посещали вчера Царевых, - продолжил полковник: - Так как действительно вели дело, по их заявлению. Дело о самоубийстве их сына. Факт самоубийства был доказан. Дело закрыто. А расследованиями смертей гражданок Назаровой и Трошевой занимается прокуратура. Эти дела были выведены в самостоятельное производство, по заявлению гражданина Царева. Так что, советую вам поспешить в прокуратуру. Имя следователя, который ведет эти дела мне не известно, но вам подскажут к кому обратиться на месте. И лучше вам поспешить, рабочий день закончится через двадцать минут.
– Я так и знал, что Царевы предпримут что-нибудь в этом роде, - внезапно заявил мужчина: - Они попросту пытаются замять это дело. Олег Федорович, вы же должны понимать, что сотрудники прокуратуры пляшут под их дудку. Убийцу ни когда не найдут. А сколько они еще собираются его искать? И сколько он совершит убийств за это время?
– Вы не поняли меня, Михаил Леонидович?
– сурово поинтересовался Скавронский: - Я ни чем не могу вам помочь. Вам лучше обратиться в прокуратуру. Вы знаете адрес, или вам подсказать?
– Адрес мне известен, - в голосе посетителя послышалась каменная твердость: - Но вы сказали, что ведете дело о самоубийстве Ивана Царева. Я вас правильно понял?
– Вел, - сухо произнес полковник: - Вы слышали меня? Дело закрыто.
– А если я вам покажу фотографию убийцы, может быть, тогда вы перемените свое решение, - мужчина проворно раскрыл свой кейс и принялся рыться в бумагах.
– Ни чего не
– Взгляните, - попросил посетитель, извлекая из своего портфеля черно-белую фотографию, и протягивая ее полковнику: - Только взгляните.
– Я, - полковник собрался закончить свою мысль, но как только его взгляд встретился со снимком, он неожиданно для самого себя замолчал.
Практикант Скавронского, взглянул на фотографию, и его челюсть внезапно отвисла: - Но это же, - пытаясь взять себя в руки, пробормотал он.
Но и без комментариев парня полковник прекрасно разглядел человека, изображенного на снимке. И без лишних слов было понятно, что с фотографии на него смотрит не кто иной, как Иван Царев собственной персоной.
Врач же, понимая, какое впечатление на присутствующих произвел сни-мок, продолжал держать фотографию в руках, поочередно бросая взгляд то на Скавронского, то на парня, расположившегося в кресле.
*
Вторую половину вчерашнего дня Паша провел в такой же суматохе, что и вторую половину предыдущего. К тому же его допоздна задержали в департаменте. Так что вернулся домой Павел довольно-таки поздно. Ни о каком посещении увеселительных мероприятий не могло быть и речи. Слегка поужинав, он расслабился в кресле перед телевизором, где и заснул. Проснулся он часа два спустя. Перебравшись в кровать, он положил голову на подушку, и забылся счастливым сном.
Сегодня, скитания Паши по бесконечным инстанциям, наконец-то завер-шились. Он вступил в права собственности на свое, теперь уже законное жилье. Вернувшись в свой дом, Павел устроился в своем любимом кресле и, наслаждаясь чашкой ароматного чая он раздумывал над тем, стоит ли податься сегодня в уже знакомый ему бар, и встретиться там с Полиной.
Мирно текущие мысли Паши, прерываемые телевизионными передачами, нарушил нетерпеливый звонок в дверь. Подозревая о личности посетителя, Павел поднялся с кресла, сунул ноги в удобные тапочки, и направился в сторону входной двери.
– Петя?
– скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес Паша, очутившись у конечного пункта своего назначения.
– Ага, - ответил ему голос, донесшийся из-за двери.
– Заходи, - гостеприимно пригласил друга Павел, распахнув дверь.
– Спасибо, - влетел в прихожую Петр: - Ты в курсе?
– размахивая утренней газетой над своей головой, поинтересовался вошедший.
– Ну, разумеется, - протянул Паша: - Старая информация, точно такая же газета лежит у меня на столике в зале, - он направился в сторону комнаты, где работал телевизор.
– Верхушка айсберга, - не понятно к чему, заявил Петя, проходя в зал следом за своим другом. Он бросил "Фишкуйское время" на журнальный столик, где лежал точно такой же экземпляр.
– Ты о чем?
– лениво поинтересовался Павел.
– О новостях, - уточнил Петр: - В газетах ты такого не прочитаешь. Знаешь, что мне удалось узнать?
– Ну?
– Помнишь Михаила Леонидовича?
– подпрыгивая на месте, спросил Петя.
– Ну?
– Да, что ты заладил, ну, да ну, как заезженная пластинка?
– вскипел Петр: - Я серьезно, Паш.