Разожги во мне магию. Заговор судьбы

Амулетова Вера

Через минуту почувствовала, что мое волнение как рукой сняло. По телу прокатилась теплая волна энергии, а в голове появилась звенящая легкость. Губы сами собой растянулись в улыбку.

Захотелось вдруг покружиться по комнате. Мир был прекрасен. Пейзаж за окном поражал своей красотой. Все, что меня окружало, было наполнено радостью и любовью.

Рикель, заметив мое состояние, усмехнулась и тоже сделала глоток из той же бутылки.

— Давай собираться, — предложила она и, напевая себе под нос незатейливую мелодию старой народной песенки,

удалилась в ванную комнату.

Я надела казенное платье, которое уже не казалось мне таким скучным, и накинула сверху серую, простую мантию.

По правилам, волосы у девушек должны были быть убраны назад, а лоб — открыт, чтобы представители Совета смогли «забраться» к нам в головы.

Я почему-то представила, как какой-нибудь именитый маг раздвигает мою макушку и заглядывает внутрь. Старательно выискивает там способности к боевой магии и ничего не видит. А затем вообразила его разочарованное лицо. Эта картина развеселила меня еще больше, и я уселась на мягкий пуф собирать волосы, чтобы великим магам было удобнее работать.

На завтрак решила сегодня не ходить. Есть совсем не хотелось. К тому же лишние калории могли притупить мои и без того не проявленные способности.

Дождавшись Рикель, которая вопреки всем правилам все же украсила свою мантию брошью в виде живого цветка и снова не пожалела пудры и розовой помады, мы вышли из комнаты.

Действие напитка уже не было таким ярким, и я снова была способна трезво оценивать окружающую обстановку, но внутренняя радость и предвкушение чего-то хорошего все же окончательно сменили тревогу и волнение.

Посвящение традиционно проходила на большой площади перед главным зданием.

Было только восемь часов утра, а солнце уже раскочегарилось не на шутку. Мне стало жарко в серой, плотной мантии, и я немного ослабила завязки на груди.

Площадь была разбита на пять секторов с трибунами, места на которых уже начали занимать старшекурсники.

Факультету стихий покровительствовал синий цвет и символ, объединяющий пять элементов, в виде звезды.

Студенты факультета медицины и знахарства носили красные мантии. Их хранителем был цветок лотоса, который якобы распускался где-то в недрах Белой горы и нес в себе как жизнь, так и смерть.

Белый цвет и сфера — управление аномалиями и демонами, а черный — факультет фауны с рогатым друидом на мантиях.

Пятый сектор — самый малочисленный — никак не выделялся ни цветом, ни декором. Зато выделялся его представителями.

Рикель громко ахнула и стала дергать меня за рукав, показывая на выстроенных в ряды высоких, плечистых юношей, одетых в черные, боевые кимоно. На руке у каждого была повязка, количество полосок на которой соответствовало году обучения.

В отличие от всех остальных студентов на трибунах, они стояли молча, сосредоточив взгляд на какой-то одной точке, собранные, готовые в любой момент отразить атаку врага.

Если бы я не видела, что они дышат, то вполне сошли бы за статуи.

Чуть

не прыснула со смеху, представив себя в этих рядах. Посмотрев на статных воинов, от которых за версту веяло силой, я почти убедила себя в том, что мне точно удастся перевестись. Уж лучше я буду колдовать с белым лотосом, чем бездумно размахивать мечом посреди этого славного отряда.

Мы с Рикель протиснулись сквозь толпу синих мантий в центр площади, где стояли все первокурсники в своих серых, безликих одеяниях в ожидании начала мероприятия.

Сзади раздался громкий смех. Обернулась и увидела Марианну с подругами. Одета девушка была, как и все, в серый плащ, а вот на голове у брюнетки красовалась миниатюрная шляпка, украшенная большим темным камнем.

На одну секунду наши взгляды встретились. Тонкая улыбка тут же сошла с губ Марианны. Она что-то сказала своим подружкам, после чего все трое уставились на нас с Рикель.

Я поймала себя на том, что продолжаю радостно улыбаться всем вокруг — зелье Рикель еще действовало. Незаметно ущипнула себя за руку и попыталась принять серьезный вид.

Откуда-то прозвучал невидимый колокол, и на узкую дощатую сцену поднялся ректор.

Как только он появился, мне снова показалось, что мир вокруг как будто замедлился. Голова слегка закружилась. Я облизала пересохшие губы, стараясь сосредоточиться на торжественной речи.

Надев на лицо свою двуликую улыбку, он поздравил всех с началом учебного года, подчеркнул важность Академии и того образования, которое все мы тут получаем или только пришли получать.

Упомянул о правилах: строгое расписание, время возврата в корпуса, магические браслеты, по которым нас будут отслеживать магистры факультетов. Никакой магии и самодеятельности вне занятий. Ходить только там, где это позволено.

И клятва. Все ученики должны будут поклясться, что наши способности отныне принадлежат императору и мы используем их во благо Империи.

Когда ректор закончил говорить, то снова прозвучал колокол, и свои места на сцене заняли представители Совета. Ох уж и странная это была компания. Я невольно снова расплылась в широкой улыбке.

Дед-друид, похожий на кустарник, заросший мхом. Круглолицая женщина, кожа которой то светилась изнутри ярким солнечным светом, то, наоборот, «гасла» и становилась почти прозрачной. Водяной фавн с вьющейся на шее черной змейкой и беловолосая жрица с водянистыми, синими глазами.

Сначала мне показалось, что она очень молода и красива, а в следующую секунду я увидела дряхлую старуху. Может, у меня уже видения от жары и от зелья Рикель?

Чувствовала я себя и правда неважно. К головокружению добавилась слабость. Захотелось присесть в тени и умыться холодной водой. Но вместо этого нужно было встать в очередь, чтобы произнести клятву и выйти к Совету.

Еще один удар колокола, и перед нами появились четыре магистра факультетов. Каждый — в мантии своего цвета и с живыми символами в руках.