Разр

Йон Ларисса

Господи, нет. Нет. Нет, прошу, нет.

Но никакие мольбы или сила отрицания не изменят правду.

– Потому что из-за его потери мне связали крылья и лишил большинства сил. Поэтому меня выгнали с Небес и в наказание одарили поркой.
– Он говорил сквозь стиснутые зубы, с жаром эмоций.
– Этот самоцвет мой, и я хочу его назад.

Глава 10

Разр наложал. О, он не жалел, что рассказал Джедде про камень, который якобы хотел,

чтобы она нашла, принадлежал ему. Она либо согласится на это, либо нет. Он сожалел, что позволил этому стать личным. Разр слишком сблизился с Джеддой, и самое странное, что даже не знал, как это произошло. Или когда. Но осознал, что когда она начала рассказывать о свиданиях с людьми, он вдруг захотел найти каждого из её бывших любовников и закопать в землю, раз он считался падшим ангелом, ему это могло сойти с рук. И, если Джедда не признается, что отправила бриллиант в Шотландию на хранение, чувства Разра станут чертовски странными. Сбросив, словно ядерную бомбу, на неё правду, он позволил ей поразмыслить над новостью и не дал и секунды на ответ, сказав, что должен принять душ... в одиночку. И так как Разр не хотел, чтобы Джедда ему лгала, предоставил ей время принять верное решение.

"Прошу, сделай всё правильно".

У него сдавило грудь при мысли, что будет, когда она отдаст ему камень. Он вернётся на Небеса, а она... ну, она застрянет на Земле, встречаясь с человеческими мужчинами и прочесывая планету в поисках драгоценных камней для мудаков, по типу Шрайка.

Шрайк. Чёрт. Разру придётся что-то сделать с этим ушлёпком.

Первоначальный план состоял в том, чтобы успокоить парня хрустальным рогом, который Азагот согласился отдать при одном условии: когда Разр вновь станет Разриэлем, он будет продолжать обучать мемитимов два раза в месяц. На протяжении ста лет. А по прошествии этого времени, он хочет вернуть себе рог. Нет, Азагот ничего не отдаёт за просто так или по доброте чёрной души. Мрачный Жнец назначил цену за всё, и он всегда получал лучшую выгоду от сделки.

После душа, Разр предоставил ванну Джедде, намеренно оттягивая момент разговора о камне Еноха. Пока она мылась, он оделся в единственную имеющуюся, кроме робы одежду - выцветшие джинсы, простую черную футболку, кожаную куртку и черные ботинки, которые он надевал в Шотландию. В конце концов, он не так часто покидал Шеул-Гра.

Джедда вышла из ванной в том же наряде, в котором была вчера: чёрные узкие джинсы, огромная нефритовая рубашка на пуговицах и кожаные ботильоны. Влажные волосы ниспадали серебристо-синим каскадом на спину и лишь пара прядей обрамляли нежное лицо с красными щеками. Из-под влажных волос виднелись заострённые уши, и если прежде Разр не видел в ней эльфа, то сейчас отчётливо заметил. Неужели, это правда? В библиотеке, перед тем, как глиф аздай загорелся, он спросил Азагота и Гадеса об эльфах. Гадес начал подтрунивать над ним, но Азагот был менее скептичен.

– Я слышал о существовании их мира, - сказал Азагот, - якобы, они там живут с фейри. Но если они и существуют, их смерть не определяется законами демонов.

– Значит, через Шеул-Гра никогда не проходили души эльфов, - протянул Разр, разочарованный ответом Азагота. Он надеялся, что древний падший ангел, который, казалось, знал всё, будет иметь хоть малейшее представление об истории Джедды. Азагот подтвердил, что никогда

не видел душу эльфа... а затем выпорол на хрен весь дух из него.

Разр не мог дождаться, когда закончится эта хрень.

– И что теперь?
– Джедда с неприсущей ей нервозностью переминалась с ноги на ногу, пока он завязывал шнурки на ботинках. Должно быть, она гадала, что сказать ему о бриллианте. Возможно, даже думала, знал ли он, что он у неё.

– Теперь, мы заберём хрустальный рог и поедим. За завтраком продумаем следующий шаг.
– Разр надеялся, что следующим шагом будет рассказ Джедды, что его самоцвет у неё. Но всего по не многу.

Она стеснённо ему улыбнулась.

– Хорошо.
– И посмотрела на шкаф, а затем на Разра.
– Откуда столько роб? Это твоя униформа?

Он так напрягся, что даже мозг отключился на секунду. Он никогда никому о них не рассказывал. Даже Азаготу. У себя в квартире, Джедда говорила, что Разр не похож на израненного, но эти робы... они его раны. Нет, он не был сломлен или изранен до самого основания, как многие падшие, но у него были шрамы и раскаяние, как и у остальных, и иногда самобичевание эффективнее всего, что другие могли с ним сделать.

– Разр?
– она приблизилась, и он почувствовал запах соснового мыла, которым она мылась.
– В чём дело? Расскажи.

– Могу ли?
– он выпрямился, возвышаясь над ней не для того, чтобы испугать, а произвести впечатление.
– Если я расскажу, обещаешь ли ты мне дать прямой ответ, когда придёт время?

Она моргнула, растерявшись и попав в ловушку. Если откажет, признает, что что-то скрывает. А если согласится, обязана будет сказать ему правду, неважно, что спросит.

– Я... ах... конечно.

Он отпёр дверь в свою квартиру и распахнул её, говоря хрипло, что весьма оскорбительно было для него:

– Робы не униформа. Я предпочитаю носить их, потому что они жёсткие и болезненные для спины, чувствительной после наказания, и они постоянно напоминают мне, почему я здесь.

Иногда, когда чувство вины было особенно сильным, Разр сам наносил себе пару ударов плетью, чтобы почувствовать ещё больше боли. Но этот маленький постыдный секрет был только его.

Он чувствовал взгляд Джедды, когда они вышли из здания общежития и пошли по лужайке к дому Азагота.

– А разве присутствие здесь само по себе не напоминание?

– Недостаточное, - отрезал он, и в его словах слышались года сожаления и гнева.
– Люди погибли, потому что я и моя команда потеряли ценное оружие в борьбе с демонами.
– Он поднялся по огромной лестнице, громко топая ботинками.
– Если мы не вернем бриллиант, гранат и браслет, который к нему прилагается, будем намного слабее в финальной битве. Хуже того, если эти камни попадут не в те руки, их могут использовать для зла.

Когда они вошли в здание, Разр посмотрел на Джедду, которая, казалось, немного позеленела. Именно сейчас она безумно походила на эльфа.

– Мне жаль.
– У неё немного дрожал голос, а в глазах виднелся страх. Раз гадал, о чём она думала? Что чувствовала? Может, вину?

Глубоко дохнув, он успокоился и оставил прошлое позади. Пока что.

Он остановился перед комнатой, в которую они собирались войти вчера, прежде чем Гадес позвал его в библиотеку к Азаготу.

– Тебе понравится.