Разрешаю любить

Рузанова Ольга

— Это тебя не касается!

— Ты права, — отзываюсь глухо.

Блядь, она права — я пытаюсь забить в чужие ворота. Нарушаю правила, пытаясь двигаться по встречке.

— Мы заигрались, Леш. Хватит, — отводит взгляд и опускает глаза, — Мы… мы делали плохие вещи.

— Я тебе нравлюсь.

— Конечно, нравишься!.. Ты хороший человек! Надежный и честный…

— Ты меня хочешь, Варь.

Прижав ладони к щекам, замолкает. Мое смелое заявление не отрицает, но чувствую, что штормит ее сильно.

— Будешь вспоминать обо мне,

когда с ним…

— Леша! — выкрикивает громко, — Не надо!.. Пожалуйста!

Подъезжаю к нужному адресу и останавливаюсь перед шлагбаумом.

— Тут?

— Да! Спасибо и… пока!

Подхватив сумку, выскакивает из машины и бежит к салону красоты с вывеской «Мулен Руж». Я смотрю на ее спину, пока она не исчезает за стеклянной дверью.

Маникюр, обертывание, эпиляция… Комплексная подготовка к встречи с женихом?..

Разворачиваю Марка и бью по газам. С бурлящего котла срывает крышку.

Сука!

Подрезаю джипяру, пролетаю перекресток на красный и беру курс на загородную трассу.

Глава 26

Варя

Достаем с верхней полки свои чемоданы и, как пассажиры бизнес-класса, в числе первых выходим из самолета.

— Станис через час-полтора прилетит, — говорит Юля, шагая рядом со мной, — Мы успеем на такси доехать до Мари.

— Да, я знаю, — отзываюсь негромко.

Он написал о времени прилета в сообщении.

Охваченное волнением сердце скачет по грудной клетке как полоумное. Меня сильно страшит и нервирует предстоящая встреча с будущей свекровью.

— Она будет рада тебя видеть. Почаще улыбайся.

— Угу.

Санкт-Петербург встречает нас пасмурным небом и сильным холодным ветром. Мы застегиваем наши пальто и быстро идем к подъехавшему такси ВИП-класса.

— Это Мари о нас позаботилась, — улыбается Юля довольно, — В таких мелочах, Варь, и прослеживается истинное отношение к тебе.

Кивнув, я расправляю полы пальто и поправляю растрепавшиеся ветром волосы.

— Так. Что с лицом? — трогает меня за руку, — Ну-ка, нос выше!

— Я волнуюсь.

— Почему? Ты виделась с ней уже много раз.

— Все равно.

Я ужасно боюсь, что проницательные глаза Мари Бжезинской сразу поймут, что я предала чувства ее сына и ее доверие.

— Знаешь, чего в тебе не хватает?

— Чего?

— Уверенности в себе. Ты зажата и закомплексована.

— Неправда!

— Правда. Ты боишься врубить свое обаяние на полную мощь. Не бойся!.. Не ослепнут!

— Я не боюсь, я просто не понимаю, зачем его врубать, Юль!..

— Варя! Ты пока сама не осознаешь, какая сила скрыта в твоей женственности!.. Ты очень красива! Ты умна, у тебя есть чувство юмора, но не хватает умения показать все это людям.

— Зачем? Кому интересно — сами увидят.

—

Тут ты права, — соглашается с мягкой улыбкой, — Но при желании можешь сиять так, что это увидят даже слепцы. Надеюсь, к тебе придет это с возрастом.

Бжезинские живут в элитном жилом комплексе с видом на Неву. Четыре громадины в виде ярусного торта нависают над набережной всем своим великолепием. Едва такси подъезжает к пропускному пункту, как шлагбаум начинает плавно подниматься — об этом тоже позаботилась Мари.

В просторном светлом холле с аквариумом во всю стену встречает вежливый консьерж, а на пятнадцатый этаж поднимает овальный стеклянный лифт. Дверь квартиры Мари открывается ровно в тот момент, когда мы из него выходим.

— Мари!.. Дорогая! — восклицает Юля, поставив свой чемодан и направляясь к подруге быстрым шагом.

Осторожно сжав ее плечи, а целует ее щеки, не прикасаясь к ним, и оборачивается ко мне.

— Варя, иди скорей.

Я улыбаюсь, подозревая, что от волнения снова не смогла врубить свое обаяние на полную мощь.

— Добрый день.

— Здравствуй, Варенька, — говорит Мари ласково, осматривая меня с головы до ног, — Прекрасно выглядишь.

Сомневаюсь, что это сказано не из чувства врожденного такта и воспитания, но комплимент принимаю с благодарностью.

— Спасибо, вы тоже.

Моя будущая свекровь невысокая стройная женщина с лицом, далеким от канонов классической красоты, но при этом довольно приятным и очень ухоженным. Ее густые светлые волосы уложены набок переливающимися золотом локонами. А бежевое платье с тонким пояском подчеркивает округлые бедра и осиную талию.

Нас приглашают пройти внутрь и тут же предлагают перекусить с дороги.

Юля щебечет, не останавливаясь. Я больше молчу и осматриваюсь.

Мы со Станисом уже были тут однажды, когда вместе прилетали в Питер, в тот раз мы застали здесь и его отца Миколая. Это была очень волнительная для меня встреча, но позже Станис сказал, что я оставила о себе только положительные впечатления.

С Мари наши отношения особо близкими не назовешь, однако в дни рождения и по праздникам мы созваниваемся для недолгого разговора. Юля утверждает, что это нормально. Что более близкие отношения со свекровью совершенно ни к чему.

Меня это более чем устраивается, потому что в присутствии Мари я всякий раз робею и немею.

— Мне очень понравилось платье, которое вы выбрали, — говорит она, глядя на меня, — Очень стильный фасон.

— Только Станису его не показывай, — со смехом просит Юля, — Я так боюсь спугнуть счастье наших детей, что волей-неволей начинаю верить во все приметы.

— Не покажу, — обещает свекровь, — Но уверена, что мой сын будет в восторге.

— Конечно. Я в этом не сомневаюсь.

Повар и горничная быстро сервируют стол в столовой, выходящей окнами на Неву. Расставляют больше похожую на предметы искусства посуду и до блеска натирают бокалы.