Разрешение на штурм
Шрифт:
– Мы взяли все, что ты сказал, Али: процессор, дискеты, все бумаги, – произнес один из них.
– Там больше ничего не было, – добавил другой.
На счету у обоих были десятки квартирных краж и ограблений. Самедов рекомендовал обоих, как лучших специалистов, и, привлекая их к делу, Шах рассчитывал, что в розыске архива Корчагина наконец будет поставлена точка. Но, вопреки его ожиданиям, результат оказался нулевым.
– А, может, вы плохо искали? – ледяным голосом произнес он.
Знающим Шаха моджахедам было хорошо известно, что после заданного таким тоном вопроса тот, кому он адресовался, мог, в прямом смысле, потерять голову. Грабители из группировки Самедова познакомились с Шахом только вчера, но тоже почувствовали повеявший на них холод могилы.
–
– Каждый ящик проверили! Все вещи перетряхнули! – поддержал подельника второй взломщик.
– Тогда где чертежи, где расчеты, где формулы? Кто мне ответит?!
– Хозяйку бы надо спросить, – судорожно сглотнув, произнес один из грабителей.
– Точно, уж она-то должна знать! – воскликнул другой.
Шах задумчиво прикрыл глаза. Последняя мысль показалась ему здравой. Дочь академика наверняка знает, где ее отец хранил свой научный архив.
Он вновь взглянул на исполнителей.
– Поедете туда со мной и заберете девчонку. После того как я ее допрошу, она ваша.
Оба грабителя расслабленно улыбнулись. Похищение людей для обоих было делом привычным, а на этот раз обещало еще и удовольствие.
Всю дорогу от самедовского коттеджа до известного им дома на Ленинском проспекте они представляли себе, как и в каких позах будут использовать хозяйку ограбленной квартиры. Что с того, что та, наверняка, заявила об ограблении в милицию? Ну, заявила и заявила. Охрану-то к ней милиция после этого не приставит. А раз так, значит, никуда девчонка от них не денется. Все это диктовало конкретную логику действий. И, когда через два часа Шах на черной «Ауди» подъехал к дому Ирины Корчагиной, сидящий рядом с ним на переднем сиденье грабитель нетерпеливо распахнул дверь машины:
– Ну, мы пошли.
– Сидеть! – резким окриком остановил его Шах. – Пойдете, когда я скажу.
Шах достал мобильный телефон, набрал номер квартиры Корчагиных, но услышал в ответ одни протяжные гудки.
– Девчонки нет дома. Будем ждать.
49. Подмосковный лес
31 мая – воскресенье 13.30
Сидя на стволе поваленного дерева Егоров с улыбкой наблюдал, как Ирина ест зажаренное на углях мясо. Она ела очень аккуратно, – сняв с шампура очередной кусок шашлыка, обмакивала его в стоящую перед ней пластиковую тарелку с острым соусом и затем откусывала мелкими кусочками. Правда, за то время, что она возилась с одним шампуром, Егоров успел съесть два, а Ватутин с Чигориным уплели даже по три.
Сейчас Вадим настраивал захваченную из дома гитару, а Александр саперной лопаткой ворочал в костре остывающие угли, чтобы дожарить на них два последних шампура. Решив, что один из шампуров готов, он снял его с костра и протянул Ирине.
– У вас уже все остыло. Вот, возьмите свежий.
– Что Вы, Саша, – Ирина вежливо улыбнулась. – Я столько не съем. Мне и этого много.
– Так пропадет же мясо, – обиженно заметил Ватутин.
– Не знаю, как насчет мяса, а вот водка точно пропадает, – отложив в сторону гитару, Вадим поднялся на ноги. – Андрей Геннадьевич за рулем. Сашке в ночь на дежурство. Так что придется нам с Вами, Ирина, исправлять положение.
Наполнив водкой до половины два пластиковых стаканчика, Вадим протянул один из них Ирине.
– Будем.
Покосившись на Егорова, Ирина залпом выпила водку и, зажмурившись, тут же закашляла.
– Наш человек! – удовлетворенно констатировал Вадим и сейчас же снова наполнил ее стаканчик.
– Нет-нет! Мне уже хватит! – запротестовала Ирина.
Но Чигорин остался непреклонен.
– Теперь на брудершафт, – объявил он.
– Давайте, Вадим, я Вас лучше так поцелую, – взмолилась Ирина.
Егоров решил, что ему пора вмешаться.
– Кончай девушку спаивать.
– Вы нам лучше что-нибудь на гитаре сыграйте, – поддержала Егорова Ирина.
– Желание начальника и женщины – закон, – ответил Вадим.
Он поставил бутылку на землю, взял в руки гитару и, пройдясь по струнам, затянул жалостливым голосом.
ПодполковникИрина слушала Вадима с вытаращенными от изумления глазами. Она и представить не могла, что сотрудник ФСБ в свободное время может распевать блатные песни.
– Опять затянул своего Трофима, – неодобрительно заметил Егоров, решив, что подобный репертуар не годится для Ирины.
Но Ватутин, слушающий песню с явным интересом, тут же возразил ему.
– Да ладно Вам, Андрей Геннадьевич. Нормальная песня.
– И между прочим, поучительная! Так как предупреждает об опасности «медовых ловушек», – поддержал друга Вадим и продолжал.
Вдруг гитара взорвалась аккордами, и на сцену с блестящим шестомВышла женщина с пышными формами и порочно очерченным ртом,И скользя по шесту ягодицами, как по ветке лианы питон,Вдруг сняла с себя лифчик батистовый и швырнула ему на погон.Подполковник бывал в ситуациях и умел распрядиться собой,Но сейчас находился в прострации, выбивая морзянку ногой.А пред ним максимально приближенно, так сказать, возле самых зрачков,Колыхалися груди бесстыжие с механизмом взведенных сосков.Как потом говорили в милиции, подполковник творил чудеса,Разорвал на себе амуницию и метался в армейских трусах,Официанток хватал за округлости, предлагая случайную связь,Позволял себе всякие глупости, безмятежно шутя и резвясь.А на утро, икая отчаянно, подполковник просил пистолетИ, страдая похмельным раскаянием, беспрестанно ходил в туалет.А за темным тюремным окошечком, чуть припудрив помятость лица,Просыпалась Москва понемножечку, не заметив потери бойца.Ударив последний раз по струнам, Вадим оборвал песню и назидательным голосом произнес:
– Вот какие опасности подстерегают российских офицеров на их суровом жизненном пути.
– И часто вам приходится преодолевать такие опасности? – улыбнулась Ирина.
– Мне – нет, – с абсолютно искренним видом ответил Вадим. – А вот Андрею Геннадьевичу, Вы не поверите, Ирина, почти каждый день.
– Молчи! – схватив стоящий на земле пустой пластмассовый стаканчик, Егоров запустил им в Вадима.