Разрешенная фантастика – 1
Шрифт:
Он положил возле парапета ранец с готовым парапланом – внутри он бы только мешал. А здесь послужит дополнительной страховкой – мало ли как придётся уходить.
Кунц прошёл в дальний конец крыши небоскрёба. Отсчитал нужный короб.
На то, чтобы отвинтить восемнадцать болтов, ушло минут десять – терпимо. А вот датчик движения занял почти столько же времени. Уж больно капризный агрегат – чуть что не по нем, сразу даёт сигнал вниз, в аппаратную охраны… Наконец бесконтактный глушитель был установлен, и датчик надёжно заблокирован. Теперь – видеокамера.
Какая
Всё-таки надо отдать должное этим японцам: их аппаратура, если изготовитель заявлял такие-то и такие-то параметры, согласно спецификации и работала. Хотя коробка глушителя весила и немало… Не говоря уж о том, что стоила – хо-хо!..
Теперь нужно только не перекрыть ничем металлическим луч, направленный в объектив.
Спуск по шахте воздуховода прошёл быстро и плавно. На четырнадцатом этаже Кунц забрался в горизонтальный короб. Карабин троса пришлось оставить здесь, и дальше двигаться ползком, собирая животом и локтями паутину и неизбежную пыль.
Он вскрыл резаком угол вентиляционной решётки, и аккуратно отогнул её прутья – всё это предстояло потом вернуть на место. Просунув руку в адаптивно-отражающем камуфляже сквозь дыру, он отвинтил спецотверткой ещё двенадцать винтов.
Педанты чёртовы. Могли бы и на восемь!..
Винты и саму решётку он втащил внутрь короба. Убедился, что коридор пуст.
Всё верно – до ближайшего обхода три часа. Ну, до полуночи он уж как-нибудь управится. (Тьфу-тьфу!)
Магнитная присоска позволила установить очередной бустер для нейтрализации очередной видеокамеры. Теперь Кунц мягко, по-кошачьи плавными движениями, выбрался из отверстия на потолке, и бесшумной тенью заскользил к Секции «Ю» по коридору.
Разумеется, средства слежения, контроля, и охраны здесь были куда круче и надёжней, чем в остальном здании. Но у Кунца имелись нейтрализаторы – он называл их так – и для тепловизоров, и для лучей лазеров, и для датчиков давления, и для газоанализаторов с их чувствительнейшими искусственными «ноздрями»!
Вся эта немало весящая и стоящая, начинка его рюкзака перекочевала теперь на стены, потолок, пол, и в замаскированную под фальш-паннелью стены контрольно-распределительную коробку.
Тонкие чувствительные пальцы поработали и внутри неё.
Порядок.
Наконец можно стало приступить к собственно проникновению.
Кунц присел на пол в позе лотоса, и отдышался. Ему нужно быть полностью собранным и спокойным. Никакого пота, никаких звуков. Акустические сенсоры снаружи не отключаются. Анализатор запахов Секции – тоже.
На очистку Духа ушло минут десять.
Дубликат карточки доступа сработал как надо. Сигнал на центральный пульт не прошёл – не зря же он поработал над коробкой.
Теперь значение имели только мягкие тапочки ниндзя и блокирующий
Если изготовитель что-то напутал с его индексом потоотделения, ему придётся застрелить кучу набежавшего народа. А он не любил убивать. Он – не наёмный убийца. Он – профессионал куда более высокой категории. Соответственно – и оплаты.
Вторую дверь он миновал, уверенно вставив муляж пальца с искусно выполненными папиллярными линиями доктора в гнездо сканнера, и набрав шестизначный код на панели.
Сверхчувствительные наушники и двадцатилетний стаж позволили открыть старый добрый сейф-автоклав за восемь минут.
Восемь минут работы и пять месяцев подготовки! И подготовки дорогостоящей!
Дороже всего обошлось раздобыть пробирки нужной формы, и муляжи с отпечатками пальцев дока Хайнриха. Вот эти-то чёртовы пробирки он сейчас и вложил внутрь сейфа, предварительно забрав оттуда их близнецов…
Примитивная защита в виде приклеенного волоса не застала его врасплох, и нейтрализована оказалась за пару минут: клей и волосы доктора тоже были под рукой.
Хоть в фильмах про ограбления всё происходит быстро и красиво, на практике это несколько не так. На заметание следов и аккуратное восстановление нормальной работы всех сенсоров и следящих систем времени уходит больше, чем на их нейтрализацию. Поскольку сделано всё должно быть безукоризненно. Именно за эту безукоризненность он и получает свои деньги. И тренируется по пять часов в день.
Так, целых полчаса ушло на то, чтобы выгнутую обратно решётку восстановить с помощью крайне дорогого, но и крайне прочного суперклея. Ещё три минуты он маленькой, согнутой крючком кистью, закрашивал следы разрезов. Краска не пахла, и цвет её он подобрал верно – отличить от оригинальной нельзя. Зато теперь то, что прутья разрезаны, можно было бы определить только с помощью сильной лупы – если бы кому-нибудь пришло в голову ползать с лупой по потолку. А по прочности заклеенные стальные штыри не уступали цельным.
Единственную проблему представляла пыль на дне короба. Скрыть следы его «проползания», если бы кто-то захотел осмотреть систему кондиционирования изнутри, и дотошно, не удалось бы.
Однако Кунц считал, что это крайне маловероятно – у охраны сегодня не было шансов отметить какие-либо неисправности. Ведь именно внезапные отключения электричества, или дрожание изображения, или любые другие сбои сложной аппаратуры всегда настораживают: слишком часто это – предвестники предстоящего, или уже проводящегося, ограбления.
Хотя он – никого не ограбил. Просто произвёл замену.
Из шахты его вытащила лебёдка. И хорошо!
Несмотря на ежедневные отработки на тренажёрах, спарринг-бои, и утренние пробежки, пот с Кунца так и лил, а руки предательски подрагивали. Впрочем, на качестве завинчивания всех восемнадцати последних болтов это никак не сказалось.
Выждав на крыше ещё несколько минут, он хищной птицей бросился с парапета вниз. У него даже оставался запас времени – лишь через двадцать минут очередной напарник снова включит все дистанционно отключённые датчики крыши…