Разреши себе меня

Нина Князькова

– Да ладно тебе. Я вон тоже за последние месяцы три кило набрала. Это все из-за Баира. Он меня так раскормил. – Усмехнулась я и погладила живот под свободным сарафаном.

– А может ты тоже забеременела? – Встрепенулась Митина, но тут же сама себя осадила. – Ой. Прости. Забыла совсем. Вот еще и с памятью проблемы. – Вздохнула она.

Я только отмахнулась.

– Ничего. Мама мне вообще всяких ужасов порассказывала про свою беременность мной. Так что ты просто образец для подражания. – Поддержала я подругу. – У меня просто цикл опять

сбился. На полгода уже, вот я и набрала немного. Как в норму все войдет, так и похудею.

– Как ты думаешь, сколько времени осталось? – Сенька покосилась на наших мужиков.

– Минуты две. – Я посмотрела на часы. – Хотя нет, уже ни одной. – Я взглянула в сторону поднявшегося Димки.

– Блин, - простонала Сенька, но послушно поднялась, стоило ее мужу подойти к нам. – Мить, я реально чувствую себя под домашним арестом.

– Врачи сказали отдыхать каждые полчаса. – Непреклонно напомнил он ей.

– Так я и отдыхаю. – Развела руками Ксюха.

– Здесь жарко, солнце, шумно и вообще…. – Что «вообще» я так и не узнала, потому что подошел Леха, и мне пришлось спешно прощаться с друзьями.

Дубенков завез меня домой, а сам отправился на работу, доделывать что-то там неотложное. Ну и ладно, так как сегодня суббота и жарко, пожалуй, я отосплюсь дома, а то мне почти каждую ночь спать не дают некоторые ненасытные. Я теперь понимаю, почему он столько женщин перебрал: такое либидо не каждая выдержит.

Проснулась от хлопка входной двери. Тут же подскочила и отправилась в прихожую, с удивлением обнаружив там Левку, скидывающего с ног кроссовки.

– Так! – Грозным голосом начала я. – Сбежал, значит.

Сын нахмурился.

– Ма, они там все со мной, как с идиотом разговаривают. Слова растягивают. Чушь всякую спрашивают. – Он нервно передернул плечами. – Я лучше дома поживу, чем там.

– Левка, тебе же там помогут. – Попыталась я его вразумить.

– Мам, пока мне только ты помогаешь. И дома я себя спокойнее чувствую. Они у меня там медведя забрать пытались. – Он расстегнул рюкзак и вытащил потрепанную игрушку с примятыми ушами.

Я так понимаю, это было последней каплей, почему ребенок и сбежал. Что за врачи пошли? Ничего не понимают в колбасных обрезках. Я только вздохнула и поцеловала сына в вихрастую рыжую макушку.

Где-то рядом заиграл мой телефон. Нашла на полке свою сумку, вынула вопящий гаджет, секунду подивилась незнакомому номеру и ответила.

– Алло.

– Свет, это Игорь. – Раздался в трубке смутно знакомый мужской голос.

– Кто? – Не поняла я.

– Ну, Гоша. Я вместе с Дубом работаю.

– Ааа. Привет. Чего звонишь? – Вспомнила я парня.

– Свет, ты только не волнуйся. – Быстро проговорил он, а у меня внутри похолодело.

– Что с Лешкой? – Быстро спросила, прерывая его лепет.

– Пулевое ранение. Но он в бронике был. Мы сейчас в первом военном госпитале. Пулю уже достают, так что….

– Сын, вызывай такси. – Попросила я Левку, тот

стоял рядом и слышал весь разговор.

Одевалась я со спринтерской скоростью: легинсы, легкая туника, балетки. Так, схватить сумку, выскочить из дома. Левка выбежал следом, закрыв дверь.

Такси уже стояло у подъезда, поэтому тратить дополнительные минуты на ожидание не пришлось. Пока ехали, у меня внутри все узлом завязывалось, и даже затошнило от напряжения.

В процедурный кабинет я влетела так и ни кем не остановленная. Еще бы, тот медбрат, который попытался, уверена, до сих пор корчился на бетонном полу коридора. Левка где-то отстал по пути. Ничего, большой уже мальчик, справится.

Леха с голым торсом сидел на кушетке у окна и слегка морщился, когда хирург шил что-то на спине, ближе к правому плечу. Вся грудь у него была в кровавых разводах, что не добавляло ему здорового вида. Рядом стоял Гошка и еще парочка сослуживцев в полном облачении. Группа поддержки что ли?

– Света? – Дубенков удивленно на меня посмотрел, едва я вбежала в кабинет, а у меня от облегчения, что живой и в сознании, ноги подкосились.

И затошнило еще сильнее. И резь в животе такая, что согнуло пополам. Меня Левка успел со спины схватить, чтобы только головой не ударилась. Краем глаза увидела, как Леха сорвался с места, распихивая парней, рвя незакрепленную хирургическую нить, и подбежал ко мне. Подхватил на руки.

– Где больно? – У него даже голос сорвался.

– Живот болит. – Пожаловалась я. Потом вспомнила, что он вроде, как ранен, и тут же потребовала. – Поставь меня!

– Что здесь происходит? – Раздался зычный голос от двери.

– Моей жене плохо стало. – Леха не дал мне ничего сказать. – Живот заболел.

– Хм. – К нам подошел статный худощавый мужчина с военной выправкой, но в медицинском халате. – Вы даму то определите на кушетку, - вежливо попросил он, надевая на руки латексные перчатки. – Как вас зовут? Сколько лет?

– Светлана Некрасова. Тридцать лет.

Дубенков послушно положил меня на ближайшую поверхность, одной рукой придерживая за плечо, видимо, чтобы не сбежала. К Леше тут же подошел недовольный хирург и, громко ворча, закрепил на нем шов так, чтобы тот не разошелся.

– Что тут у нас? – Врач с громким голосом в это время ощупал мой живот. – Как давно был первый день цикла? – Уточнил он через минуту.

– Полгода назад. – Созналась я. – Понимаете, у меня удалены обе трубы. Цикл нерегулярный.

– Хм. – Доктор нахмурился еще сильнее. – А вы уверены?

– У меня выписка есть. – Грустно улыбнулась мужчине.

– Тогда нужно на аппарате УЗИ проверить. Возможно киста …, хотя нет. – Он тут же отмел собственное предположение. – А ну лежать! – Рявкнул он, когда я попыталась встать, чем-то щелкнул внизу кушетки и покатил меня на выход. Дубенковы тут же отправились следом. Леха еще и игнорировал при этом то, что ему пытались на ходу закрепить повязку на плечо.