Разрушь преисподнюю!
Шрифт:
– В сей же момент из автомобиля дорожного патруля, стоявшего чуть поодаль, перед черным «Мерседесом», вышли два упитанных гаишника и двинулись к «жигуленку». Один из них приблизился со стороны водителя и постучал в окошко. Глеб опустил стекло.
– Инспектор Кравцов, дорожный патруль, – представился гаишник. – Вы владелец этого транспортного средства?
Глеб кивнул.
– Да, а что?
– Гаишник козырнул.
– Документы, пожалуйста. – И, неторопливо пролистав предъявленные Глебом водительские права, приказным тоном произнес: – Пройдемте со
– Куда? – полюбопытствовал Глеб.
– В нашу машину.
– Что-нибудь не так?
Инспектор Кравцов изобразил улыбку, похожую на судорогу.
– Так, не так – сейчас выясним.
Глеб вышел из «жигуленка».
– Только побыстрей, ладно?
– Уж как получится. – Гаишник с напарником проконвоировали Глеба в патрульный автомобиль.
Его водворили на заднее сиденье, и молчаливый напарник расположился рядом. Сам инспектор Кравцов, воссев за рулем, принялся передавать по рации паспортные данные Глеба и номер «жигуленка».
– Все так серьезно? – спросил Глеб.
– Может, да, а может, нет, – дипломатично ответил гаишник. – Проверка покажет.
Во время этого обмена репликами подъехал красный «Москвич», медленно обогнул «Мерседес», патрульный автомобиль и «жигуленок» и притормозил чуть впереди.
Из школы между тем выпорхнула Даша. С виноватым видом она зацокала каблучками по крыльцу. И, словно чертик из табакерки, передней возник Куроедов – в переливчатом плаще, с разметавшимися волосами и с желтыми тюльпанами в руке.
– Вот мы и встретились! – радостно объявил он, протянув Даше букет. – Это вам.
Даша поморщилась.
– Тронута. Возложите на могилу неизвестного солдата.
– Ему-то зачем? – хохотнул Куроедов, тыча в Дашу букетом. – Вам это больше к лицу. Кстати, не забыли мое имя?
– Как можно! – Даша попыталась его обойти. – Извините, Куроцапов: некогда.
Она спустилась с крыльца, но Куроедов вновь заступил ей дорогу.
– По-вашему, остроумно издеваться над фамилией?
Даша вздохнула.
– Согласна, это хамство. Но как иначе от вас избавиться? Может, посоветуете?
Глаза Куроедова покраснели и набрякли.
– Для начала, как твое имя?
– Милкопоксена. Запишите для памяти и дайте пройти.
Куроедов схватил ее за руку.
– Хватит мне мозги парить!
– Дарья Николаевна, к вам пристают? – послышался голос Лени Рюмина, который только что с Гулей Шариповой закончил уборку свинства, устроенного десятым «Б» в кабинете биологии.
Зеленые глаза Даши холодно смотрели в лицо назойливому поклоннику.
– Отпусти руку, скунс! – проговорила она.
– Двигай в машину! – прошипел Куроедов. Вокруг его тела образовалась чуть заметная серая дымка.
Леня Рюмин браво предложил:
– Дать ему в рыло, Дарья Николаевна?
Гуля спрашивать не стала, она врезала портфелем Куроедову по запястью. Куроедов уронил цветы и в бешенстве потянулся рукой к Гулиной шее. Рука словно удлинилась…
Тут Светлана Сычова в эффектном прыжке протаранила Куроедова ногой в грудь.
– К кому цепляешься,
Куроедов опрокинулся на спину. То есть не совсем опрокинулся, так как ступни его ног прочно стояли на земле. Он лишь прогнулся, едва не коснувшись асфальта затылком, и распрямился, будто упругий бамбук. Выглядело это ошеломляюще, все замерли, словно в ступоре. Судя по выражению лица Куроедова, он и сам от себя подобного не ожидал.
Первой опомнилась Даша. Приобняв обалдевших Леню и Гулю, она прошептала:
– Дуйте отсюда, чтоб пятки сверкали.
Но ребята не двигались.
Между тем пришедший в себя Куроедов со стремительностью кобры метнулся в сторону Светланы. Момент, однако, был упущен: Светлана выхватила пистолет.
– Иди сюда, сволочь! – поманила она пальцем. – Дай мне повод! Это будет самооборона при свидетелях!
Куроедов притормозил, будто наткнулся на стену. Лицо его побледнело.
– Сычиха, без глупостей, – пробормотал он. – Разойдемся по углам.
Светлана держала его под прицелом.
– Сперва ответь, – сказала она, – чем тебе помешал Волобуев? Много знал?
Куроедов, как под гипнозом, смотрел в дуло «Макарова».
– Не понимаю, о чем ты. Ремонтируюсь у него иногда… И что с того?
– Тогда почему ты с ним так поступил?
Дрожащей рукой Куроедов достал сигареты и зажигалку. Светлана ему не препятствовала.
– Никак я не поступал. Убери пушку.
– Уберу, когда ответишь: зачем?
Куроедов закурил. Белки его глаз стали утрачивать красноту.
– Не понимаю, о чем ты, – повторил он, выдыхая дым через ноздри.
Тем временем Глеб, сидя в автомобиле гаишников, следил за происходящим, готовый вмешаться в любой момент. Инспектор Кравцов с напарником от наблюдения его не отвлекали, так как оба застыли манекенами без звука и движений. Лишь на пульте перед инспектором с потрескиванием бухтела рация. Глядя в окошко, Глеб держал под контролем группу у школьного крыльца: Дашу с Леней и Гулей и Светку, наставившую пистолет на толстяка с явно необычными способностями. Краем глаза Глеб заметил, как распахнулись дверцы стоящего позади «Мерседеса» и в игру вступили новые лица: лопоухий пожилой водитель и прилизанный пижон с усиками. Захлопнув дверцы, они обменялись тихими репликами. Затем водитель остался у «Мерседеса», а пижон поспешил к школьным воротам, за которыми Светлана продолжала напирать на толстяка. Причем кураж последнего заметно шел на убыль.
– Все ты понимаешь, козел! – процедила Светлана сквозь зубы. – Волобуев – твоих рук дело!
Трясущимися пальцами Куроедов отшвырнул окурок.
– Зря стараешься, Сычиха. Волобуева мочил не я, и на меня ты это не повесишь.
Глаза Светланы сузились.
– А кто сказал, что Волобуева замочили?
У Куроедова отвисла губа.
Даша щелкнула пальцами.
– Хорошая работа, Светка!
– Так себе, – возразил Леня Рюмин. – Даже я догадался, что этот Волобуев – труп.
– Заткнуться можешь? – сверкнула глазами Гуля.