Разрушающее напряжение
Шрифт:
Грант знал, что еще никто на Венере не услышал этого сообщения — пока все сказанное им записано лишь в памяти машины. Но скоро дежурный связист прослушает его, сейчас он еще не догадывается о сенсации, которую первым узнает и которая затем прокатится по всем обитаемым планетам, вызывая бурю сочувствия и вытесняя все другие новости с телевизионных экранов и газетных полос. Такова печальная привилегия космических трагедий.
О вверенных ему грузе и корабле Грант, поглощенный вопросом собственного спасения, не думал. Морского капитана былых времен, привыкшего в первую очередь заботиться о своем корабле, такое поведение,
«Стар Куин» в противоположность морским судам никакой опасности не подвергалась. Она не могла ни затонуть, ни налететь на рифы, ни бесследно пропасть. Что бы ни стряслось с его командой, корабль останется невредим и, если ему не помешают, будет продолжать путь по своей орбите с такой точностью, что люди в течение столетий смогут проверять по нему свои календари.
Внезапно Грант вспомнил, что груз застрахован больше чем на двадцать миллионов долларов. В трюме было много товаров, достаточно ценных, чтобы их нужно было переправлять с планеты на планету. Ящики в трюме стоили больше, чем их вес (или, скорее, их масса) в золоте на Земле. Возможно, что-то из находящегося в них могло бы каким-то образом помочь в этой чрезвычайной ситуации, и Грант направился к сейфу за перечнем груза.
Он как раз достал из сейфа документы на груз, когда вернулся Мак-Нил.
Инженер доложил:
— Я уменьшил давление воздуха. У нас немного нарушена герметичность. В нормальных условиях это конечно не имело бы никакого значения.
Грант рассеянно кивнул и подал Мак-Нилу пачку бумаг.
— Давайте просмотрим накладные. Может быть, что-то из груза нам сможет помочь.
А если и нет, подумал он про себя, во всяком случае на какое-то время это нас отвлечет от ненужных мыслей.
Просматривая длинный перечень, дающий полное представление о межпланетной торговле, Грант старался понять, что кроется за этими маловразумительными обозначениями.
Номер 347-1. Книга — 4 кг. Он присвистнул, заметив проставленную рядом сумму страховки: сто тысяч долларов. Ага, вспомнил он, радио недавно сообщало, что музей Венеры приобрел первое издание «Семи столпов мудрости». [2]
А чуть позже ему попалась не совсем понятная запись: разные книги — 25 кг — простое отправление. — Пересылка этих книг на Венеру обошлась в небольшое состояние, а застраховать их не смогли.
2
«Семь столпов мудрости» — беллетризованные мемуары британского офицера Т. Э. Лоуренса о времени Арабского восстания против Османской империи в 1916—1918 годах.
Грант на миг дал волю воображению. Наверно, кто-то, навсегда покидая Землю, не захотел расстаться с любимыми книгами — своим самым дорогим (но не для страховой компании) сокровищем.
Номер 564-12. Бобины кинопленки.
Это, конечно, «Пока Рим горит» — чудом проскочивший цензуру супербоевик о Нероне. На Венере его ждут с нетерпением.
Медикаменты — 50 кг; коробка сигар — 1 кг; точные приборы — 75 кг, и все в таком роде: либо какая-нибудь редкость, либо что-то, чего более молодая цивилизация сама еще не производит.
Груз резко делился на две категории: явная роскошь или явная необходимость.
Потребовался почти час, чтобы прочитать на дисплее пришедшее наконец с Венеры послание. В нем содержалась такая уйма вопросов, что Грант угрюмо подумал, проживет ли он достаточно долго, чтобы ответить на них? Большинство вопросов были чисто техническими и касались корабля. Эксперты двух планет ломали голову над тем, как спасти «Стар Куин» и груз.
— Ну, что вы об этом думаете? — Спросил Грант Мак-Нила, когда тот закончил читать сообщение. Он внимательно следил за инженером, ожидая новых признаков нервного расстройства.
После долгой паузы Мак-Нил, пожав плечами, заговорил, и первые его слова прозвучали эхом собственных мыслей Гранта:
— Без дела мы, конечно, сидеть не будем. Я не смогу сделать все эти проверки и исследования меньше чем за день. В основном мне понятно, к чему они клонят, но некоторые вопросы поистине дурацкие.
Грант думал также, и молча дал собеседнику продолжить.
— Скорость утечки воздуха из корпуса — вопрос достаточно разумный, но зачем им понадобилось знать, надежно ли мы защищены от радиации, при чем здесь эффективность нашей радиационной защиты? По-моему, они пытаются или поддержать наш дух своими заумными вопросами, притворяясь, что у них есть какие-то блестящие идеи… Или хотят просто отвлечь работой от тревожных раздумий.
Невозмутимость Мак-Нила успокоила Гранта и вместе с тем раздосадовала. Успокоила, потому что он опасался новой тягостной сцены, а раздосадовала, потому что противоречила уже сложившемуся у него о Мак-Ниле мнению. Как же все-таки рассматривать тот его нервный срыв? Показал ли он тогда свою истинную натуру или это была лишь минутная слабость, которая может случиться с каждым?
Грант, воспринимавший мир в черно-белом изображении, злился, не понимая, малодушен или отважен Мак-Нил. Возможность сочетания того и другого ему и в голову не приходила.
7
В дальнем космическом полете у человека пропадает чувство времени. Ничего похожего нигде больше не испытаешь. Даже на Луне о времени напоминают лениво переползающие по скалам с уступа на уступ тени, а со стороны, обращенной к Земле, перед глазами всегда огромный вращающийся циферблат, на котором в определенный час появляется тот или иной континент. Но в гиростабилизированном космическом корабле одни и те же солнечные узоры неподвижно лежат на стене и на полу, а хронометр отсчитывает свои бессмысленные часы и дни.
Грант и Мак-Нил давно приспособились к определенному ритму. В глубоком космосе они двигались и думали с неторопливостью, которая достаточно быстро исчезнет, когда путешествие подойдет к концу и наступит время для маневров торможения. Вот и сейчас, несмотря на близкую, неминуемую смерть, все шло привычным, проторенным путем. Грант регулярно вел бортовой журнал и выполнял все прочие свои многочисленные обязанности. И Мак-Нил, по крайней мере внешне, держался как обычно, хотя Грант подозревал, что некоторые технические наблюдения он делает спустя рукава.