Разрушенная
Шрифт:
– Строю из себя плейбоя? – Парень нехотя отстранился от меня. – Может быть, но уж явно не с тобой.
– Потому что я не такая, как все, да? Скольким девушкам ты это говорил за последние двадцать лет?
– В первый раз это случилось, когда мне было восемь… – начал он.
Вот это да! Я рассмеялась. Просто не получилось сдержаться.
– Серьезно. – Уэс развернул меня так, чтоб я могла видеть его лицо. – Я не собираюсь врать. Я хочу тебя. Я, блин, настолько чертовски хочу тебя, что, уверен, я стану святым, когда окажусь на небесах, за то,
Я прищурилась.
– Просто… – он выругался и запустил пятерню в свою шевелюру. – Просто… я чувствую себя гораздо лучше, когда ты рядом. Более целым, если можно так сказать. Ты понимаешь?
– Думаю, да.
Я еще не была морально готова признаться ему, насколько быстро и бесповоротно падала в эту бездну. В смысле, я же знаю его сколько там? Пару дней?
– А еще… – вздохнул Уэс, – это ведь ты пришла ко мне в комнату, а не наоборот, помнишь?
– Мой дядя велел мне сделать что-нибудь сумасшедшее прямо сейчас.
Уэс развел руками.
– В любой момент, как только я тебе понадоблюсь, можешь найти меня здесь. Вообще, может, мне и придется напоминать тебе об этом разговоре каждые пять минут, но, надеюсь, ты не будешь против.
– Спасибо.
Я набрала в легкие немного воздуха и засунула руки в карманы.
– Ну так что, пойдем спать?
– Что? Мы не будем красить друг другу ногти и ходить в карнавальных масках? – довольно глупо пошутила я.
Уэс запрокинул голову и засмеялся.
– Да, это, наверно, могло бы немного отвлечь меня от мысли о том, как я хочу прижать тебя к стене и забрать все, что осталось от твоей чистоты и невинности, до последней капли. Так что да, может, мне и стоит покрасить тебе ногти, чтобы перестать думать о том, что ты стоишь передо мной с распухшими губами и растрепанной копной рыжих волос. Черт, как же мне нравятся твои волосы. – Парень пропустил через пальцы пару прядок и мечтательно вздохнул.
– А может, это и не очень хорошая идея, – попыталась я взять свои слова назад.
Уэс взял меня за руку.
– Вот и отлично. Люблю плохие идеи, они заставляют меня чувствовать себя живым.
– А тебе нужно чувствовать себя еще более живым, чем ты уже есть?
С его лица моментально пропала даже тень былого веселья. Он опустил глаза вниз и прошептал:
– Овечка, ты даже не можешь себе представить, насколько.
Глава 13
Если б только она знала… то она, наверно, убила бы меня, пока я сплю. А я бы лучше умер от ее рук, чем… да не важно.
Уэстон
– Так ты остаешься или нет? – сменил я тему.
Кирстен посмотрела на дверь, потом на меня, потом снова на дверь. Я принял решение за нее: подошел к двери, повернул ключ в замке и достал из шкафа шорты и футболку, чтоб девушка могла переодеться.
– В этом прекрасном заведении, к моему глубочайшему сожалению, не предлагаются банные халаты, но у меня есть чистая одежда, в которой
– Ч-ч-что?!
– Шутка.
Конечно, это была попытка пошутить, но в глубине души я все-таки не переставал надеяться, что Кирстен действительно это сделает.
– Ванная вон там, за углом. Иди переоденься, а я постараюсь сделать то же самое так быстро, чтоб быть уже готовым, когда ты выйдешь.
– Окей.
У Кирстен дрожали руки. Я пообещал себе не забыть прислать дяде Джо в подарок окорок на Рождество за то, что дает племяннице такие дельные советы. С одной стороны, я безусловно был счастлив, потому что она пришла ко мне, но с другой – я бы, наверно, провел остаток своей жизни в тюрьме, хлебая баланду, если бы она решила пойти не ко мне, а к какому-нибудь другому парню. Так что, пожалуй, не окорок… Открытку? Да, надо отправить ему открытку.
Я быстренько стянул с себя футболку, натянул тренировочные шорты и растянулся на кровати. Телефон запиликал – отец написал, чтобы я был поприветливее с Джеймсом и Дэвидом. И поинтересовался, как я себя чувствую после того, как начал принимать новое лекарство. Я настолько устал от той горы таблеток, которую мне приходилось пить, что хотел со всей силы швырнуть телефон в стену.
Я искренне надеялся, что Кирстен не решит поиграть в детектива, потому что вся моя огромная коллекция таблеток была в полном объеме представлена в шкафчике под раковиной. Она, естественно, не знает, что это за таблетки и от чего они, но мало ли… Если вдруг она решит поискать их названия в Интернете, то, вероятно, ее неприятно удивит тот факт, что больше половины из них – экспериментальные.
– Я готова, – послышался из ванной тоненький голосок Кирстен, затем открылась дверь и свет внутри погас. Она буквально утонула в моей одежде. Я просто не смог не улыбнуться во весь рот. Она выглядела настолько сексуально в моих шортах, что я еле удержался от того, чтобы не наброситься на нее и не стянуть их.
Самоконтроль.
Я закашлялся и похлопал рукой по простыне:
– Я не кусаюсь.
– Ага, только целуешься.
– Всегда.
Я с трудом держался, стараясь не распускать руки. А они просто чесались схватить ее и прижать к себе покрепче.
– Я же обещал тебя не трогать. Так что теперь даже целовать не буду, Овечка.
– Сказал Волк, – пропела она, медленно подходя к кровати и садясь напротив меня. – Я никогда не веду себя так. Более того, я все это делаю только для того, чтобы кое-что доказать моему дяде и себе.
– И что же ты пытаешься доказать?
– Что я могу жить, – негромко ответила Кирстен. – Что я не умерла вместе с ними.
– С ними? – И я прижал ее к груди.
– Я не очень люблю об этом разговаривать. Только если ты врач, и я плачу тебе две сотни долларов в час за то, что ты запишешь все, что я тебе скажу, в толстую тетрадку и пропишешь мне таблетки. – Все ее тело напряглось. – Не то чтобы я сидела на каких-то препаратах, я просто…