Разрушитель Небес и Миров 3. Сила

Бард Олег

Да, возмущение обнуляет силу, которую дает Канон, но прокачанные физические характеристики никуда не делись, я по-прежнему сильнее большинства людей.

Ловец сучит ногами, хрипит, пытается дотянуться до моего лица, но с каждой секундой его сопротивление все слабее. Когда он обмякает, опускаю его тело на пол, запираю дверь и уже в облике Владыки ухожу по хорошо освещенной лестнице.

Глава 17. Спираль

Если бы я умел действовать по максимально эффективному алгоритму, я бы ушел в невидимость и рванул к своим, ожидающим меня

у Спирали. Но я — просто человек, и у меня есть сердце, которое колет занозой, напоминает о Виктории. Сцепившись с чувствами, здравый смысл терпит поражение.

Сжав в руке добычу из тайника Владыки, прохожу мимо ничего не подозревающих ловцов-охранников на первом этаже, они вытягиваются в струнку. Делая вид, что они — просто фон, покидаю башню. Очутившись на улице, смотрю в черные окна дома Владыки. Наверное, Вики уже спит… Плевать, что у нее ребенок от этого урода, она не виновата, что так получилось! Я должен попытаться их вытащить.

Снова начинается возмущение, золотые световые круги бегут по небу, и я спешу в дом, пока имитация облика не слетела. Внутри тихо и никого нет. Все-таки Герр выполнил приказ и распустил охрану. Магические факелы то разгораются, то практически угасают, погружая помещение во тьму — как будто иду по подводной лодке, терпящей бедствие.

Кажется, спальня, куда я залез в прошлый раз, за этой дверью. Распахиваю ее и вижу спящую Вики. Ладошка под щекой, светлые полосы разметались по подушке. Рядом детская кроватка, малыша не видно. На груди девушки — артефакт в виде красной энергетической розы, его сияние окутывает ее силуэт, а контур розы светится в мозгу. Какая странная программа забвения! Ничего, мы с Рио стали сильнее и поможем ей.

Виктория, человек, 20 лет

Маг-суггестор (подавлено).

Дополнительно направление развития: магический воин-мечник.

Энергетическое возмущение Спирали гасит факелы, характеристики Вики начинают мигать, и проступают совершенно другой текст:

Лал, человек, 23 года

Рабыня Гелиодора

Комната погружается в темноту, но пробегающая по небу световая волна озаряет ее нервным светом, по лицу спящей женщины плывут полосы света, как от фар проезжающего автомобиля. Это не Вики! Она такая же светловолосая, но лицо широкое, почти квадратное, маленькие сжатые губы…

По позвоночнику прокатывается ледяная волна, сердце сжимается. Передо мной не Вики, а имитация? Владыка создал образ, чтобы на эту девушку ловить меня? А ведь я почти поверил! Черт! Будто ощутив мой взгляд, Лал открывает глаза, пугается, непонимающе вертит головой, прижимается к стенке, натянув одеяло до шеи.

— Где я? — бормочет она. — Ты кто?

— Не бойся. Не знаю, что с тобой случилось, но я помогу тебе, — говорю я, делая к ней шаг и протягивая руку. — Сними с шеи артефакт и отдай его.

Она почему-то верит мне, снимает кулон в форме розы на золотой цепи, протягивает мне, я бросаю его на пол и раздавливаю, вымещая разочарование на артефакте. Разворачиваюсь и бегу прочь, мне предстоит долгий путь через лес к Спирали.

Мои мысли не о том, что если Владыка не продержится до моего прихода, этот мир, наша Земля и все мы накроемся звездой, а о том, где моя Вики, что с ней? Ганк ранил ее, она умерла? Артур говорил,

что да. Или, может, выжила, как я, сбежала и где-то прячется?

Черт, и нет ни времени, ни возможности выяснить это и помочь ей!

* * *

Место, где меня ждут друзья, нахожу не сразу: блуждать ночью по лесу — то еще удовольствие. Сориентироваться помогает очередная световая вспышка, очертившая Спираль наподобие магического факела. И я направляюсь к ней.

В голове по-прежнему вертятся две мысли: что случилось с настоящей Викторией и жив ли Владыка. Последнюю я озвучиваю, как только меня окликает Рио, услышавший шорох моих шагов.

— Скорее да, чем нет, — отвечает китаец, и один камень скатывается с плеч, я бегу к своим, на ходу разматывая мешок с крадеными артами и книгой, которую так и не посмотрел.

Дана зажигает самый обычный факел, озаряющий поляну. Владыка лежит на спине, его грудная клетка судорожно расширяется и опадает, лицо заострилось — он готовится на тот свет. Над ним дежурит Оддагард со склянкой восстановителя здоровья.

Очередное возмущение заканчивается, и я вываливаю добычу на холщовую подстилку, с которой поднимается Бык, а Дели отходит на краешек. Потирая руки, Артур вытягивает раненую ногу и садится на землю. Я добыл восемь артефактов и даже не посмотрел, что они делают, и небольшую невзрачную книгу в потертом кожаном переплете. Да и сейчас времени нет, беру уже знакомый полупрозрачный розовый шар, создающий слепки сознания, подношу к лицу Владыки, и шар начинает светиться, меняя свет с розового на золотистый, и внутри кружатся два золотых вихря.

Глаза Владыки распахиваются, он фокусирует взгляд на артефакте, и тот меняет форму: его будто расплющивает, а потом он становится золотой маской с прорезями для глаз и рта. Маска растягивает губы в улыбке, и Владыка тоже улыбается, взгляд его стекленеет, и маска обтекает его лицо. Тело Владыки выпрямляется и напрягается так, что он упирается в землю только затылком и пятками, и начинает мелко дрожать, а голова — мотаться из стороны в сторону, словно через него пропускают электрические разряды.

Артур спрашивает:

— А он точно не сдохнет?

— Сдохнет, — объясняю я. — Так что не расстраивайтесь, но его сознание и личность будет скопирована в артефакт.

— Как джинн в бутылке, — задумчиво произносит Дана.

— Типа того, — говорит Рио, теряет интерес к Владыке и переключается на книгу, берет ее бережно и зачитывает название: — «Сила исчезнувших народов». Вот это да!

Забыв и об умирающем Владыке, и о погибели, грозящей этому миру, Рио погружается в чтение, положив руку на страницу и шевеля губами.

Дана, сидящая возле Владыки на корточках, восклицает:

— Парни, гляньте! Он уже все?

Владыка затих и обмяк. Маска снимается с его лица и, переливаясь всеми цветами радуги, начинает сворачиваться в шар. Оддагард мрачно смотрит на нее. Я протягиваю руку, и артефакт ложится на мою ладонь. Дана пытается нащупать пульс на шее Владыки и резюмирует:

— Помер. Собаке собачья смерть! И что теперь?

— Его разум здесь, — показываю артефакт и кладу в патронташ. — Тело оставляем, а сами идем к Спирали, ждем, когда Морф подаст сигнал, и мы сможем пройти.