Разрушительница Империй
Шрифт:
Резкий лязг стали заглушил звук трескающейся ткани.
Лена устало моргнула и за эту секунду все и произошло — она открыла глаза, а Виктор хватается за грудь, с его губ капает первая капля крови. Он опирается о землю, падая головой к её ногам и издает полу-хрип полу-стон.
— Виктор? — спрашивает Лена глупо, а потом над ней раздаётся:
— Значит, Аурелия не соврала мне.
Сначала становится видимой рука с острым и длинными белоснежным мечом, а следом за ней — весь принц Вейлор. Он стряхивает кровь с клинка,
— А я думал, ты, наконец, уяснила правила, — говорит он холодно.
Лена давится воздухом и просыпается окончательно. Вся боль и туманные блики расползаются перед ней, открывая смертельно раненного Виктора и стоящего над ними принца.
— Нет, — выдыхает она с ужасом, а потом с криком наклоняется к мужчине. — Нет, Виктор!
Она берет его за плечи, поворачивая к себе и едва не всхлипывает от увиденного — кровь стекает по подбородку Виктора, а сам он держится за дыру в груди, чуть ниже сердца. Ничего не говорит, лишь смотрит и кладет голову ей на колени.
— У нас был уговор, — напоминает Вейлор, будто ничего не происходит. Будто они просто снова ругаются в очередной комнате помпезного дворца, а не около каменных стен во тьме и жаре.
— Пожалуйста, сделай что-нибудь! — кричит ему Лена отчаянно.
Она прижимает ладони к ране, но те лишь окрашиваются красным. Кровь не желает останавливаться, а в глазах Виктора медленно гаснет жизнь.
— Не буду. И ты не сможешь.
Лена только пыталась магией сделать хоть что-то — прижечь рану, как бы не было больно. Но та просто не появилась и даже не затрещала на пальцах, как обычно. Лена пораженно уставилась на принца.
Тот поднял руку и большим пальцем похлопал по серебряному кольцу на указательном.
Лена уставилась на свою руку — она совсем забыла! Кольцо, подаренное принцем, совсем слилось с тьмой, но никуда не делось.
— Благодаря нему я нашел тебя. И она не даст тебе творить магию, пока я не разрешу, — заявил Вейлор.
Она взглянула на принца по новому — от былых теплых чувств ничего не осталось. Не было того юноши, с которым они гуляли по саду Первой библиотеки, смеялись и болтали.
Он всегда был таким и Лена не замечала?
Не доверяйте Принцу.
Эти слова выжглись в её мозгу, но она никогда не воспринимала их всерьез…
— Я вернусь, — произнесла она сипло, прижимая Виктора к себе. — И больше не буду пытаться сбежать. Я клянусь. Только спаси его, пожалуйста.
— Он помеха. Я могу спасти его, но он вернется за тобой. И ты радостно с ним убежишь…
— Нет, я обещаю!
— Твои обещания — пустой звук.
Слезы защипали глаза, а Виктор поднял руку и коснулся лица Лены. Слабое движение, давшееся ему с трудом. Сквозь кровь на губах он улыбнулся.
— Все будет хорошо, — сказал он, будто действительно в это верил.
— Нет. Нет, все должно быть не так…
Лена не могла
— Прости меня, — всхлипнула она, прижимаясь лбом к его.
А он смог погладить её по голове!
Несколько мягких поглаживаний, а потом рука замерла и безжизненно рухнула рядом.
— Прости меня, — повторила Лена, чувствуя зарождающееся в груди отчаянье.
— Я хотел по-хорошему, Хелен, — равнодушный голос Вейлора над головой. — Но ты вынудила меня.
Лена была не в силах ему ответить.
И даже не заметила, как одним словом её погрузили в сон. Лишь запомнила бледное лицо Виктора и его закрытые глаза. Он растворился перед ней навсегда.
Глава 21
Глаза открылись с трудом, будто Лена проспала вечность.
Темнота медленно рассасывалась, открывая слабый теплый свет мерцающей лампы. Лена чуть приподнялась, вставая. Она лежала на широкой кровати, чем-то напоминающей ту, которая принадлежала ей этот долгий месяц. Но это точно не она. И не её нежная спальня. Черный балдахин мирно колыхался рядом, а одеяло тяжелое, как каменный валун. С трудом Лена откинула его и встала. Поморщилась от стрельнувшей боли в голове и теле. Неприятное ощущение чуть не заставило её лечь обратно, но она не могла.
Перед ней все еще лежал Виктор — в её руках, почти у груди, медленно умирающий.
Неужели это случилось?
Это казалось дурным сном, но отчего-то стеснение в груди и чувство опухших глаз давало понять — это реальность. Как и кровь, забившая ей под ногти, которую она увидела сразу, как решила придержать больную голову.
Виктор умер.
Умер из-за нее.
Сбивчиво выдохнув, Лена встала с кровати полноценно, придерживаясь за опоры и жесткую перину. Несколько шагов вперед и вот она уже спокойно шла, пытаясь понять, где оказалась.
Помещение было незнакомо. Слабая свеча едва помогала. Большая комната, но такая пустая. Лишь кровать занимала место, а кроме нее — таз с водой на столике, а под ним ведро. Лена поморщилась, понимая, для чего это. Стоит забыть о роскоши, что её окружала.
Теперь она в тюрьме. Хоть и своеобразной.
Около столика стояло зеркало, пыльное и затертое. Лена подошла к нему и протерла рукавом ночной сорочки.
Себя не узнала — вся голова была забинтована, волосы сплетены в слабую косу за спиной. Лицо бледное, глаза краснющие. На секунду промелькнуло что-то знакомое — Лена давно забыла, как выглядела в родном мире, но тут почувствовала схожесть. Дело ли в опухшем лице, обкусанных губах или абсолютно потерянном взгляде она не знала. Моргнула и все пропало. Лишь слезы потекли по щекам.