Разрушительный
Шрифт:
Она выслушала его претензии и поняла, что он хотел сказать, но все это не имело большого значения. Встречу назначила Азиль, а не Айви, так что им придется смириться.
Стиснув пальцы, чтобы не вытащить телефон и не проверить время, она ограничилась ворчанием.
— Ненавижу ждать. У меня от этого начинается чертова крапивница.
Страж тут же дотронулся до нее, как бы проверяя, нет ли на коже покраснений и шишек. Учитывая, что она закуталась от холода, единственный оголенный участок, который он смог обнаружить, находился
От ласк его мозолистых рук у Айви сжались пальцы на ногах. Сейчас было совсем не время для того, чтобы возбуждать ее, хотя, казалось, для этого ему не нужно было прилагать особых усилий.
Айви весь день старалась не думать о прошлой ночи и о том, что сегодня утром она проснулась в объятиях Баэна, как очень счастливый котенок. Возможно, он подарил ей самую потрясающую ночь и самые сильные оргазмы в ее жизни в мансарде той маленькой гостиницы, но это ничего не поменяло в их отношениях.
Они все еще принадлежали к двум разным видам, она все еще не верила, что действительно является Хранителем, а Баэн все еще был бессмертным воином, которому суждено превратиться обратно в камень, как только Тьма будет побеждена.
Если, конечно, кто-то из них доживет до предстоящей битвы.
Баэн сжал ее плечо.
— Я же говорил, что нам не стоит этого делать. Это плохое место для встречи. Слишком многое здесь невозможно контролировать и учесть. Нам следует уйти и отправить другое сообщение, самим выбрав время и место.
— И проходить через это снова? — фыркнула она. — Нет, спасибо.
Он хмыкнул и опустил руку, сосредотачиваясь на толпе людей, заполнивших двор. Лично Айви не смогла заметить никого, кто был бы похож на его знакомого. Многие люди носили синее, но пока она не видела никого с живым цветком на пиджаке, что, по ее мнению, было вполне логично в это время года. В Париже сейчас не сезон нарциссов.
Почувствовав, что Баэн напрягся рядом с ней, она подняла голову и увидела, что его взгляд сосредоточен на чем-то конкретном. Она проследила за ним и обнаружила, что к ним направляется совершенно неожиданная фигура.
Азиль действительно была одета в синее — длинное тонкое шерстяное пальто слишком яркого цвета, чтобы назвать его военно-морским. Вместо бутоньерки к ленте, украшающей очень женственную фетровую шляпку, сидящую на голове очень женственной француженки, была приколота желтая маргаритка. Она подошла к Айви и Баэну осторожно, но без колебаний, словно не сомневаясь, что это именно та пара, с которой она договорилась встретиться.
— Бонжур, — сказала она насыщенным, но тихим голосом на оживленной площади. — Вижу, что английский плющ так же красив, как мы слышали.
Французский язык, который Айви изучала в школе, полностью подвел ее, когда она столкнулась с быстрой речью этой женщины. Она разобрала «вижу» и «английский», но все остальное пронеслось мимо нее в виде лирических слогов. Она посмотрела на Баэна, чтобы понять, насколько тот понимает
— Английский плющ прекрасен, — сказал он, его тонкий акцент, казалось, предлагал согласиться со словами, изначально произнесенными по-французски, — но он выглядит лучше, когда защищен от суровых стихий.
Женщина выгнула изящную бровь и поджала губы.
— Я ожидала, что один из Стражей будет говорить по-французски, а не просто его понимать.
— И я ожидал, что кто-то, связанный с Академией, не станет оскорблять ту, кто в прошлом оказывал им такую большую помощь, сделав все необходимое, чтобы ее понимали все, к кому она обращалась.
Айви услышала предостережение в словах Баэна и поняла по его выражению лица, что он все еще не доверяет этой встрече, не говоря уже о человеке, который явился к ним в качестве связного. Он уставился на женщину, словно ожидая, что она вытащит автомат и пристрелит их обоих.
Хотя Айви и подозревала, что пули просто отскочат от толстой кожи упрямого Стража, независимо от того, в каком облике он сейчас был.
Она поспешила разрядить напряженную обстановку.
— Если ты Азиль, то я рада с тобой познакомиться. Я давно хотела этого, хотя и надеялась, что это произойдет не из-за… всего этого.
Губы женщины скривились, помада красного цвета делала выражение лица легко читаемым даже при тусклом свете.
— Твой Страж прав. Мне не следовало быть такой грубой, Хранитель. Уж точно не с одним из своих, и с тем, кто так много сделал, чтобы нам помочь. Можете называть меня Роуз. Я — Роуз Убранш, и я одновременно рада и обеспокоена тем, что вы наконец-то приехали в Париж.
Айви протянула руку и машинально пожала ее, улучив момент, чтобы как следует рассмотреть собеседницу, с которой общалась все эти месяцы. Роуз выглядела совсем не так, как она ожидала.
Что ж, поскольку Айви ожидала увидеть мужчину, это было еще мягко сказано. Но, несмотря на это, француженка все равно застала ее врасплох. Роуз была примерно среднего роста, ее стройную фигуру трудно было разглядеть под шерстяным пальто, но она и выглядела обычной.
Она хорошо вписывалась в окружающую обстановку, но совсем не так, как Айви. В отличие от американо-английского Хранителя, Роуз сохраняла неповторимый шик своих соотечественниц и при этом обладала собственным стилем.
На ней не было почти никакой косметики, не считая яркой помады, но благодаря аккуратно завитым темным волосам, приталенной юбке, доходившей до середины икры, и туфлям на толстом каблуке с Т-образным ремешком она была похожа на кинозвезду сороковых годов.
Айви могла представить ее героиней классического триллера или участницей французского Сопротивления, рискующей жизнью, чтобы противостоять деспотичному правлению нацистского фашизма. По сравнению с этим, гораздо более повседневный и спортивный образ, к которому прибегала Айви, казался неряшливым.