Разум - лучшее лекарство
Шрифт:
Широченно размахнувшись, со всей силы, на которую только был способен, Николая огрел патологоанатома, тем самым стулом, о который едва не споткнулся. Удар получился что надо, нападающий высшей лиги бейсбола, позавидовал бы. Аркадий Борисович, которого как — будто снесло внезапным порывом урагана, отлетел к стенке, врезавшись при падении, в большое смотровое окно, и затих.
Николай вновь замахнулся стулом, готовясь к новому нападению, однако Аркадий Борисович, приложившись о стену, медленно сполз по ней на пол, и теперь преспокойно лежал, положил голову себе на предплечье, как будто бы мирно задремав. Николай, ещё несколько секунд постояв в оборонительной позиции, со стулом на перевес, наконец бросил его на пол, и поспешил помочь подняться своим друзьям.
Подняв
— Скорее! — вскричала Велислава, и едва успев дождаться, когда Николай выведет Сан Саныча, резко захлопнула массивную дверь испытательной камеры. С обратной стороны послышался глухой удар — Аркадий Борисович пытался прорваться. Велислава вскинула автомат, готовясь в случае необходимости открыть огонь. Николай, отойдя от Сан Саныча, облокотившегося на лабораторный стол, и всё ещё пытавшегося прийти в себя после газа, подбежал к смотровому окну, в которое отчетливо было видно, что происходит сейчас внутри камеры. А внутри, Аркадий Борисович, с настырностью буйного горного барана, вознамерившегося забодать валун гранитной породы, таранил головой дверь. Струйка крови, стекавшая по поверхности двери, свидетельствовала о травме, которую ненормальный патологоанатом, успел получить, во время поединка со своей неуступчивой преградой, каждый новый удар о дверь, всё больше превращал лицо в кровавое месиво, однако, увечья, ничуть не останавливали чокнутого потрошителя. Вот так, любитель вскрывать чужие черепа, оказался близок к тому, что — бы ещё парой — другой точных ударов о дверь, расколотить собственный.
— Не выберется — констатировал Николай. — Всё, уходим отсюда, скорее.
— Что тебе удалось узнать? — пропуская Сан Саныча вперёд, на ходу спросила Велислава.
— Всё что нужно — мрачно отвечал Николая. — Всем, кто сейчас в лагере грозит опасность. Нужно уходить отсюда, и чем скорее, тем лучше, тут оставаться смертельно опасно.
Звуки выстрелов, вперемежку с криками людей, заставили беглецов остановиться.
— Снаружи похоже ещё опаснее — сделала вывод Велислава. — К выходу не пойдём. Ищем другой путь.
А снаружи тем временем, судя по доносящимся звукам извне, творился настоящий ужас.
Глава 14
Глава 14.
Погода обещала быть безоблачной. Чистое небо, и свежий ночной воздух, сулили на утро приятную погоду. Однако, встающее на рассвете солнце, не смогло своим живительным светом, разогнать сгустившуюся темноту вокруг. И виной тому — черная как смоль туча, низко парящая над городом.
Темная субстанция, подобно коршуну, выслеживающему свою добычу, медленно и угрожающе плыла на утреннем небе. Чёрная тень, которую она отбрасывала, подобно солнечному затмению, из легенд и поверий древних народов, обещала погубить всё, чего ей удастся коснуться. И там, куда дотягивалась её зловещая длань, начиналось истинное безумие.
Вооруженные до зубов солдаты, не успевали понять, что происходит, когда вдруг, их собратья по оружию, внезапно бросались на них, валили на землю и впивались зубами в горло. Солдаты, расположившиеся на крыше зданий, летели вниз, сцепившись в последней схватке, с озверевшими сотоварищами. Некоторые из бойцов, попытались укрыться в неприступной утробе танков или бронетранспортеров, но понимали, что запирали самих себя в ловушке, лишь после того, как из внутреннего полумрака салона, появлялись две белые точки, зловеще смотрящих на них глаз.
Те, немногочисленные воины, которых не коснулось действие газа, и которым удалось — таки отбиться после первой волны кровавых нападений, собрались вместе, и вскинув автоматы, открыли огонь на поражение. И каково — же было их удивление, когда изрешечённые пулями нападающие,
Весь центр города, заполнился звуками выстрелов, воплями военных, пытавшихся во всеобщей суматохе командовать выжившими солдатами, и криками жертв, до которых добрались белоглазые безумцы. На улицах творился полнейший хаос.
На территории института, дела обстояли ещё хуже. Неготовые к натиску белоглазой нечисти обитатели шатров, в диком ужасе, пытались спастись бегством, от преследовавших их врачей, чьи белые глаза, были теперь разного тона, с перепачканными чужой кровью медицинскими халатами. Те, кому удалось выжить, сообразили спрятаться в здании института, и наглухо забаррикадировать двери, однако, впопыхах не учли того, что внутри института, тоже находились медработники, пусть и в меньшем количестве, которые так — же, как и большинство, подверглись действию жуткого препарата по промывке мозгов. И когда, к насмерть перепуганным обитателям шатра, вышли несколько белоглазых врачей, и кровавая резня, устроенная на улице, продолжилась внутри здания, ужас достиг просто немыслимых масштабов!
Люди носились по этажам здания, пробегая коридор за коридором, в панике выламывая двери всех аудиторий, в поисках укрытия, от преследовавших их, белоглазых убийц. Именно посреди такой толчеи, Николай и Велислава, буквально вывалились из вентиляционной шахты, расположенной под потолком, декоративно скрытую гипса-картоном, в которую нашли вход на техническом этаже, и ещё больше перепугав этим и без того, объятых страхом людей. Все в пыли, выломав целый желоб вентиляции, они рухнули прямо на пол. Да уж, настоящая вентиляционная шахта, это вам не киношная, гладко вычищенная до блеска, тут и пыльно, и не гладко как показывают в голливудских фильмах, тут во все стороны торчат соединительные болты и прочая крепёжная фурнитура, да ещё и, не до такой степени они крепкие, что — бы по ней могли безнаказанно ползать люди. И если, громыхания металла, под потолком, в условиях всеобщей паники, никто особо не услышал, то внезапное падение прямо сквозь потолок, целого куска металлической конструкции, да ещё и с людьми внутри, не заметить было невозможно. Правда, Сан Санычу, в этом отношении повезло немного больше — желоб, по которому он полз, не проломился под тяжестью его тела.
— Коля, Слава, вы там нормальная? — выглядывая из пролома под потолком, спросил Сан Саныч.
Николая и Велислава, кряхтя от полученных ушибов, выползли из желоба трубы. Отплёвываясь от пыли, они огляделись вокруг. Что ж, задумка ученых по улучшению газа, с треском провалилась. Как и теория Буркова о том, что воздействию газа, подверглись только наркоманы, проститутки, и самые низшие слои общества. Все, абсолютно все, в чьих мыслях была жива идея о собственном благополучии, ценой благополучия других, о наживе преступным путём, о том, что — бы достичь успеха, не гнушаясь идти по головам, а порой и по трупам невиновных — все они подверглись влиянию газа, вне зависимости от социального статуса. Что, неужели, патологоанатом с садистскими наклонностями, Аркадий Борисович, который скорее всего, уже расколотил свою голову, о дверь в лаборатории — неужели он не имел образования, дипломов высших учебных заведений и ряда регалий и достижений, в своём ремесле? Дело вовсе не в степени образованности, а в степени человечности.
— Сан Саныч, спускайтесь — крикнул Николай, помогая подняться Велиславе на ноги. Вдвоём, они буквально подхватили на руки, вынырнувшего их проёма в потолке, татарского старичка.
— Ай, шайтан я такая! — убивался Сан Саныч, глядя на носящихся в панике людей. — Какую плохую я натворила! Если бы я не кинул тот ножовка, в башка этот псих, она бы не выстрелил, газ бы не летала, люди бы с ума не сошел! Ай, ай, ай…
— Перестаньте — оборвал его стенания Николай. — В чём вы то виноваты? Если бы не вы, этот подонок, сейчас измывался бы над нашими мертвыми телами в лаборатории, во имя своих садистских идей! Так что, бросьте.