Разумное пчеловодство для начинающих. Полный пошаговый справочник
Шрифт:
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Леса, где во множестве селились пчелы, причем в бортях, созданных человеком, объявлялись заповедными. В них запрещалась вырубка, а также любая другая хозяйственная деятельность, кроме бортного промысла.
Колода, в которой живут пчелы, – это та же борть, только сделанная в обрубке дерева, который можно поставить куда угодно (рис. 2). Это позволяет наблюдать за пчелиными семьями, обслуживать их и собирать мед.
Рисунок 2.
Сначала колоды поднимали на высоту и крепили их к стволам деревьев веревками. Считалось, что на высоте пчелам лучше, к тому же это была хоть какая-то защита от медведей. Затем колоды стали выстраивать в ряды на небольших подставках.
Чуть позже появились плетеные ульи – так называемые сапетки (рис. 3). Их плели из лозы, затем обмазывали глиной. Ульи получались более легкими, чем колоды. Однако они были плохо защищены от непогоды и таких врагов пчел, как грызуны. Самый главный недостаток примитивного пасечного пчеловодства – для забора меда из улья пчел вытравливали серой.
Рисунок 3. Старинный плетеный улей – сапетка
В XVIII–XIX вв. появился так называемый линеечный улей. Он состоял из традиционной колоды со съемной крышкой. Пчеловод устанавливал на колоду продольные параллельные друг другу деревянные линейки, на которых пчелы выращивали соты. Когда наступало время медосбора, их можно было вытащить, аккуратно подрезав с боков. В таких ульях пчелиные семьи удавалось сохранять по много лет.
Перед тем как появиться в розничной продаже в какой-нибудь лавке или превратиться в ароматную медовуху в корчме, мед проходил через цепочку перекупщиков. Во главе стоял купец, у которого была большая наработанная клиентура пасечников. Он скупал готовый на продажу мед, причем старался это делать как можно раньше, в самом начале сезона, когда колоды с пчелами еще стояли на пасеках.
В зависимости от региона сезон сбора меда растягивался от начала июня до конца июля. Первыми его собирали пасечники Кавказа и Туркестана, последними – Урала и Русского Севера.
Обязательно заключались договоры на поставку, которые почти никогда не нарушались. Купец и пасечник долго торговались и в итоге «били по рукам». Это и являлось заключением договора. Купеческое слово стоило дороже любой бумаги с печатью.
За мед-сырец купец платил примерно три рубля серебром за пуд, сотовый мед уходил по три рубля с полтиной. Последний пользовался большей популярностью, но его продавали совсем немного.
Вообще, цены разнились в зависимости от региона. В 1855 г. в южных российских губерниях цена на мед в сезон была примерно два целковых с полтиной серебром за пуд, а через год поднялась почти до четырех с половиной серебром. Процесс получения меда раньше назывался выбиванием.
Не
Обязанностью купца было обеспечить пасечников специальными бочками, кадками и серниками – холстинами, пропитанными расплавленной серой, с помощью которых замаривали (а если называть вещи своими именами – убивали) пчелиную семью.
Серник поджигался, и струя едкого дыма направлялась в специальное отверстие в колоде. Все остальные отверстия, включая леток, при этом плотно закрывались. Для того чтобы семья погибла, хватало получасового окуривания.
Затем ульи с погибшими семьями свозились к месту непосредственно выбивания. Занимались выбиванием специально обученные люди, получавшие за свои труды две копейки с каждой выбитой колоды.
Процесс выбивания происходил следующим образом. Специальную толстостенную медовую кадку устанавливали на ровный участок земли без верхней крышки. Над ней – козлы. С колоды снимали дно и высыпали основную часть пчелиного подмора, затем два человека брали ее с обеих сторон и с размаху опускали на подготовленную кадку. Причем не просто опускали, а били колодку о козлы над кадкой. От удара соты отрывались и падали внутрь вместе со всем содержимым: пергой, расплодом и частично оставшимися на сотах мертвыми пчелами.
После наполнения кадки ее содержимое переливали в большую по размеру бочку и снова устанавливали под козлы. В бочках мед уплотняли деревянными кольями, то есть давили и перемешивали все вместе: мед, мертвых пчел, воск и пергу, личинки и пчелиные яйца. Бочки не наполняли до краев, чтобы всплывший вверх воск не сорвал крышки, закупоривали и в таком виде хранили.
Вся эта малоаппетитная смесь называлась медом-сырцом, и именно в таком виде его приобретали купцы. Сырец продавался дальше по цепочке посредников и попадал в руки очистителей меда.
Мед очищали осенью, выбрав для этого погожий день. Процесс был предельно прост: бочку с сырцом устанавливали на козлы и в днище просверливали маленькое отверстие. Мед начинал стекать в заранее подставленную посуду. Первое ведро спущенного сладкого густого вещества считалось наивысшего качества. Остальные – обычного. В холодные дни загустевший мед плохо стекал из бочки, в этом случае процедуру проводили в натопленной бане.
Стоит отметить, что пасечники не весь мед превращали в сырец. Часть его аккуратно доставали из колод вместе с сотами и продавали по спецзаказам или же оставляли для личных целей. В свободной продаже сотового меда в дореволюционной России почти не было.
Оставшийся после спуска меда восковой лом переплавлялся в восковые бруски, подвергаясь многократной очистке. Воск в те времена применялся куда более широко, чем сейчас.
В конце XVIII–XIX вв. количество пчелосемей на каждого бортника, да и количество самих пчеловодов сократилось. Причиной стало стремительное развитие сахарной промышленности. Сахар из тростника варили в больших количествах. Он был доступным для среднего класса. Кроме того, производить хмельные напитки стали на иных видах сырья.