Разве она не милая
Шрифт:
Я вручила блокнот Брэди и дала понять ему, что это нужно прочесть. Когда он завершил
чтение, то глубоко вздохнул и протянул мне блокнот.
– Можешь оставаться в этой комнате. Мама права. Я веду себя как осел. Ты думаешь, что я
не понадоблюсь тебе в школе, но это не так. Ничего не поделаешь, - сказал он и ушел
прочь.
Я стояла в дверях комнаты до тех пор, пока он шел на кухню. Когда я начала закрывать
дверь, то услышала его голос.
– Что на ужин?
–
– Спагетти с цыпленком. Думаю, Мэгги должно понравиться, потому, что это твоя
любимая еда, - ответила тетя Корали.
Затем, понизив голос, она сказала:
– Я хочу, чтобы ты потратил время и узнал её.
– Только что говорил с ней. Она..хм..написала мне, - ответил он.
– И? Разве она не милая?
– тетя Корали была такой искренней.
– Конечно, мам. Она очень милая.
Напротив, Брэди, не совсем был уверен в своих словах.
7
Говорил же тебе, беги
ГЛАВА 2
УЭСТ
Я собирался напиться. Сегодня, это было моей главной целью. Хлопнув дверью грузовика, я направился в сторону поля, откуда уже доносилась музыка, и я мог различить костер, разрывающий темноту. Это была наша последняя ночь пятницы, перед тем, как футбол
станет нашей жизнью на ближайшие три месяца. Все и вся будут отмечать. Парочки будут
миловаться в кузове грузовиков, у каждого будет в руке по красному стаканчику «Соло»
наполненному пивом, и как минимум будет одна драка за девушку, прежде, чем закончится
ночь. Это был конец нашего лета и начало последнего учебного года.
Но мне нужно было выпить стакан пива или шесть, чтобы отпраздновать. Смотреть на то, как моего отца рвет кровью, а моя мать с неподдельным страхом в глазах вытирает его
лоб...это было слишком для меня. Я должен был остаться дома, но я не мог заставить себя
сделать это.
Каждый раз, когда он болел, маленький мальчик, что сидел у меня внутри, вырывался
наружу, и я ненавидел это чувство. Я любил своего отца. Он был моим героем всю мою
жизнь. Так, за каким же чертом, я мог потерять его?
Я потряс головой, сначала взъерошил волосы руками, а потом сильно потянул их. Я был
готов к футбольному сезону и в следующий вечер пятницы я надену свои щитки и шлем.
Но сейчас я хотел почувствовать хоть какую-то боль. Все, что угодно, чтобы встряхнуть
реальность моей жизни. Мой телефон завибрировал я достал его из кармана. Каждый раз, когда он звонил, а я был вне дома, ужас сковывал меня так сильно, что я чувствовал боль.
Увидев, что это была Рэйлен, моя девушка, я почувствовал облегчение. Ничего не
произошло. Папа все еще
– Хей, - сказал я, удивляясь, почему она мне звонила. Она знала, что я пошел на вечеринку
в поле.
– Ты заедешь за мной?
– спросила она раздраженно.
– Не проси меня заехать. Я уже на вечеринке.
– Ты серьезно? Я не приду, если ты не заберешь меня, Уэст, - она взбесилась. Но для
Рэйлен было обычным делом, иногда беситься по поводу моего поведения.
– Тогда, я думаю, мы увидимся позже. Ты что, сегодня не в настроении, Рэй.
Рэйлен понятия не имела о моем отце. Он не хотел, чтобы люди знали, насколько болен он
был. Мы держали язык за зубами, и поскольку местная больница не считалась передовой в
плане лечения рака толстой кишки, мы возили его в больницу, которая находилась в часе
езды от Нэшвилля. Как правило, такое дерьмо, как это, нельзя было удержать в маленьком
городке, но мы старались. Сделать это было проще еще и потому, что у моей мамы в
Лоутоне было не так уж и много друзей, точнее, не было вообще.
Когда я был ребенком, я не мог этого понять, теперь же, мне все стало ясно. В школьные
годы, в старших классах, мой папа был золотым мальчиком. Он был Лоутонской
8
знаменитостью после того, как сыграл за футбольную команду университета Алабамы, а
затем собирался играть за команду "Святые Нового Орлеана". В то время, моя мама, она
настоящей была принцессой - её отец владел практически всей Луизианой - а мой отец
влюбился в неё.
Но сразу после того, как мой папа повредил колено, похоронив, тем самым, свою карьеру в
Святых, он узнал, что его подруга беременна. Он женился на ней, против воли её семьи
привез сюда, в Алабаму. Город видел это: он был их героем, а она украла его у них. Спустя
семнадцать лет, они по-прежнему держали её на расстоянии. Но мама не сильно и
переживала. Она любила папу. Он и я были её миром. И это все, что ей было нужно.
– Ты меня слушаешь?
– звенящий крик Рэйлен разрезал мои мысли.
Рэйлен и я были еще той, особой парочкой: она любила виснуть на мне, а мне нравилось, как выглядит её тело. Между нами не было ни любви, ни доверия. Мы были знакомы
около года, и её было легко держать на расстоянии. И именно сейчас, у меня нашлось для
этого время.
– Слушай, Рэй, у меня начинает болеть голова. Мне нужен перерыв. Давай сделаем
перерыв, а, и поговорим об этом на следующей, неделе, да?
– я не стал дожидаться, пока
она ответит, и положил трубку. Я уже знал, что она будет орать и угрожать, тем, что