Разведчики и шпионы

Зигуненко Станислав Николаевич

Оставшаяся в живых соседка Ильзы по камере рассказывала, что поражалась ее спокойствию и выдержке. Возвращаясь в камеру после допроса, Ильза даже пыталась улыбаться! Однажды она сказала соседке: «Сегодня они опять ничего не выжали из меня…»

Гестаповцы терзали Ильзу еще и потому, что против нее не было прямых улик, а суду надо было хоть что-то предъявить. Но тут не выдержал допросов и сломался аристократ, кавалерист, любимец женщин фон Шелия. Он дал показания на Ильзу. К счастью, кроме нее, он не знал никого, поэтому его слабость не привела к массовому

провалу.

За два дня до суда Ильзе разрешили повидаться с матерью и братом. Они не могли без содрогания смотреть на ее измученное и изувеченное побоями лицо.

Еще спустя несколько дней, 14 декабря 1942 года Имперский военный суд приговорил Ильзу Штебе к смертной казни. В своем последнем слове она заявила: «Я не сделала ничего несправедливого. Вы приговариваете меня к смерти незаконно».

А вернувшись в камеру, сказала соседке: «Теперь все позади: меня приговорили к смерти. Теперь можно сказать, что я выстояла, – все уже миновало. Своим молчанием я спасла жизнь, по крайней мере, трем мужчинам и одной женщине».

По личному указу Гитлера

Накануне казни 21 декабря 1942 года она писала матери: «Благодарю тебя, мамочка, за исполнение моих последних желаний. Не печалься! В таких случаях печали нет места. И не носи, прошу, черное платье…»

Она не знала, что ее мать вскоре отправят в женский концлагерь Равенсбрюк, и она погибнет там.

Сама же Ильза наряду с другими соратниками удостоилась личного распоряжения Гитлера:

«Ставка фюрера. 21.12.1942.

I. Я утверждаю приговор Имперского военного суда от 14 декабря 1942 года, вынесенный бывшему легационному советнику Рудольфу фон Шелия и журналистке Ильзе Штебе, а также приговор Имперского суда от 19 декабря 1942 года, вынесенный обер-лейтенанту Харро Шульце-Бойзену и другим…

II. В помиловании отказываю.

III. Приговоры в отношении Рудольфа фон Шелия, Харро Шульце-Бойзена, Арвида Харнака, Курта Шумахера и Иоганнеса Грауденца привести в исполнение через повешение. Остальные смертные приговоры привести в исполнение через обезглавливание.

Подлинник подписал: Адольф Гитлер.

Начальник штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил: Кейтель».

В соответствии с приговором Имперского суда и распоряжением фюрера 22 декабря 1942 года в 20 часов 27 минут Ильза Штебе была гильотинирована в тюрьме Плетцензее.

Что касается ее «крестного» Рудольфа Херрнштадта, то, находясь в Москве, он до 1943 года работал в аппарате Разведуправления и Коминтерна. Участвовал в создании комитета «Свободная Германия», а после победы Красной Армии вернулся в Берлин. Работал шеф-редактором газеты «Берлинер цайтунг», а с 1949 года – возглавлял редакцию газеты «Нойес Дойчланд». Избирался в члены ЦК и даже Политбюро ЦК СЕПГ. Но 26 июня 1953 года его исключили из Политбюро и ЦК, а в 1954 году и из партии. После этого до пенсии он работал в Центральном архиве ГДР.

Герхард Кегель арестован гитлеровцами так и не был. После 1945 года руководил издательством, затем в ЦК СЕПГ занимался

вопросами внешней политики. Последние годы перед пенсией был представителем ГДР при ООН в ранге чрезвычайного и полномочного посла. В своих воспоминаниях отметил: «Одним из трех спасенных Ильзой мужчин был я, а женщиной – моя жена и боевая соратница Шарлотта».

Вместо Штирлица – «Брайтенбах» (Вильгельм Леман)

После выхода на экраны телесериала «Семнадцать мгновений весны» многие стали задаваться вопросом: «Существовал ли в действительности прототип Штирлица?» Нет, ни одного нелегала, профессионального офицера советской разведки ни в окружении Мюллера или Шелленберга, ни вообще в центральном аппарате гитлеровских спецслужб не было. Однако в реальной жизни все же существовал человек, работавший в верхах нацистского аппарата и передававший его секреты советской разведке. Его имя – Вильгельм Леман, а псевдоним – «Брайтенбах».

Эсесовец на службе СССР

Он родился в 1884 году в местечке под Лейпцигом. Его отец – учитель местной школы назвал сына – Вильгельмом в честь кайзера. Однако всю жизнь его звали Вилли.

В семнадцатилетнем возрасте юноша поступил добровольцем в военно-морской флот и участвовал во многих дальних походах, был свидетелем Цусимского боя. Спустя десять лет уволился с должности фельдфебеля-артиллериста и устроился на службу в берлинскую полицию. Оттуда за добросовестность и способности его перевели в контрразведывательный отдел полицей-президиума Берлина.

В годы Первой мировой войны и после нее Вилли Леман проявил себя как умный и толковый контрразведчик. Начальство характеризовало его как человека, не страдающего тщеславием, трезво относящегося к деньгам, не имеющего каких-либо пагубных пристрастий и «порочных связей».

Тем не менее, когда в 1929 году Вилли понадобились деньги, он без особых колебаний предложил свои услуги советскому полпредству, став таким образом платным осведомителем. При вербовке он получил кодовое имя А-201 или «Брайтенбах».

Ввиду его служебного положения сразу же было решено: агент будет поставлять лишь ту информацию, что сочтет нужным, без ущерба собственной безопасности.

Не требовали с него и предоставления документов, ограничиваясь устными сообщениями. И связь с ним поддерживали только через нелегалов. Для него был также изготовлен паспорт, по которому он мог срочно покинуть страну, отработаны сигналы опасности.

Вовремя принятые меры привели к тому, что многие годы «Брайтенбах» был вне всяких подозрений. В 1930 году ему даже поручили «разработку» советского посольства, и он оказался в курсе всех акций, намечаемых и проводимых против посольства и его сотрудников, знал наперечет всю агентуру, используемую в них.