Разведчики-нелегалы СССР и России
Шрифт:
Лавируя в этом половодье разных интриг, генерал Скоблин старался как можно дольше сохранить свою независимость.
И всё же генерал Скоблин, пользовавшийся расположением Миллера, нажил себе немало недоброжелателей. Кроме того, после каждого провала задуманной РОВС операции контрразведка автоматически составляла список тех, кто почти всё знал об операции. С некоторых пор в каждом из таких списков по каким-то соображениям фигурировал Николай Скоблин.
Наступил момент, когда подозрения белогвардейской контрразведки, интриги недоброжелателей и реальные просчёты берлинской резидентуры нашей внешней разведки поставили Скоблина в довольно-таки
«Центр. Андрею.
В газете „Возрождение“ в номере от 27.01.1935 года появилась статья о разоблачениях полковника Федосеенко, который обвиняет Ёж/13 в сотрудничестве с большевиками.
Считаю необходимым обратить ваше внимание на то, что мои многочисленные и настойчивые просьбы провести расследование данных от о том, что Ёж/13 выдан врагу нашим органом, остаются без внимания. Считаю необходимым твёрдо знать, при каких обстоятельствах в своё время была разглашена государственная тайна, настаиваю на привлечении виновного к ответственности. Прошу сообщить ваше решение следующей почтой.
«Центр. Андрею.
С Ёж/13 чуть было не приключилось большое несчастье. Последние месяцы он лечился от малокровия, ему внутримышечно вводили какую-то сыворотку и после восемнадцатого укола он серьёзно заболел. Дней семь назад он чуть было не отдал богу душу. Его оперировали. Врачи заявили, что опоздай они на час, у пациента было бы общее заражение крови. Я узнал о его состоянии случайно. Мы ведь с ним условились не встречаться, и не позвони я ему, так и не узнал бы, что с ним вдруг приключилось.
А вчера я встретился с ним. Состояние теперь хорошее. Он поправляется. Пока ещё лежит дома и лёжа напечатал для нас копию доклада Шатилова „Положение на Дальнем Востоке на фоне обстановки“.
Использовать для печати этот доклад нельзя. Ни в коем случае. Это не только, как мы выражаемся, будет угрожать провалом, но провалит его окончательно. Заодно я записал с его слов ряд сообщений — ответы на поставленные вами в письмах вопросы.
К Ёж/13 относятся прекрасно. У него побывали: Шатилов, Фок, Туркул, Витковский, делегаты от корниловцев. Шатилов каждый день звонит, справляется насчёт состояния здоровья больного.
Через две недели после появления статьи в газете «Возрождение» состоялось собрание офицеров Марковского полка. Зачитали обращение генерала Миллера с призывом не верить «тёмным силам», которые стремятся сеять раздоры среди руководителей РОВС, осудить провокатора, чернящего генерала Скоблина.
Большинство собравшихся было согласно с Миллером. Кто-то сказал, что это дело рук Деникина, который надеется таким подлым образом захватить должность руководителя РОВС.
Близкие к Кутепову люди, считавшие первоочередной задачей РОВС массовый террор внутри СССР, были не очень довольны его преемником — генерал-лейтенантом Миллером. Его считали нерешительным, склонным к кабинетной работе и не способным руководить столь крупной организацией, которой является РОВС.
Сменив Кутепова, Миллер вовсе не отказался от террора. В секретных документах РОВС, которые становились известными советской внешней разведке, подчёркивалось, что необходимо продолжать подготовку кадров для террористических групп, для ведения партизанской войны в тылу Красной армии — в случае войны против СССР. Для
Во Франции подготовкой диверсантов занималась организация «Белая идея» (Миллер сформировал её в 1934 году). Она работала на «Северном направлении»), т. е. боевики РОВС переходили через финскую границу и бесследно растворялись в Ленинграде.
Подбором кадров для «Белой идеи» занимался капитан Ларионов. Он же занимался и их обучением диверсионным делам. Первый полный курс подготовки прошли Прилуцкий и Носанов. Ларионов представил их Миллеру, который в свою очередь передал их Скоблину, ведавшему «Северным направлением».
С югославскими паспортами Прилуцкий и Носанов выехали через Бельгию, Германию, Латвию и Эстонию в Гельсингфорс, где связались с представителем РОВС генералом Добровольским. В одной из финских разведшкол они прошли дополнительную подготовку и были нелегально переправлены на территорию СССР. В 15 км от Ленинграда их обнаружили, завязалась перестрелка, но им все же кое-как удалось сбежать, вернее, скрыться с места перестрелки. Были допущены некоторые промахи с нашей стороны. Позже их все-таки задержали.
В один из сентябрьских дней 1937 года Скоблин зашёл в служебный кабинет Евгения Карловича Миллера.
— Я хотел бы вам рассказать, Евгений Карлович, что у меня несколько раз были беседы с представителями германской разведки.
— Где вы с ними встречались? — сразу же спросил он. — Вы понимаете, почему я беспокоюсь: французы могут разозлиться.
— Разумеется, Евгений Карлович, все наши беседы проходили вне Парижа. Можно у нас в Озуар-ла-Феррьер. Там гости почти что каждый день, поэтому ещё одно новое лицо никого не удивит, факт.
— И как вам человек из Берлина?
— Он показался мне серьёзным партнёром, — осторожно ответил Скоблин. — Он из абвера и говорит, что готов предложить нам взаимовыгодные условия сотрудничества. Но…
— Что «но»? — заинтересовался Миллер.
— Разумеется, он хотел бы иметь дело с вами. Я для него слишком мелкая фигура.
— Ну что вы, Николай Владимирович, вы такой же руководитель РОВС, как и все другие, в том числе и я.
— Уверяю вас, Евгений Карлович, они в Берлине знают только вас и только с вами хотят обо всём договориться.
— Я, разумеется, готов выполнить свой долг и встретиться. Но как это поудобнее сделать, учитывая моё официальное положение и вероятную ревность французских спецслужб?
— Приезжайте к нам, — с гордостью и готовностью предложил Скоблин. — Надежда Васильевна будет рада вас видеть.
Встречу назначили на 22 сентября 1937 года. Миллер выехал к Скоблину, не сказав никому, куда он отправляется. В Париж из-за сложившихся чрезвычайных обстоятельств не вернулся.
Специально подготовленная группа сотрудников советской внешней разведки ждала его в доме генерала Скоблина.
В тот же день генерала Миллера на машине вывезли в Гавр и посадили на советское судно, возвращавшееся в Ленинград. Повезло! Миллер, помня историю с Кутеповым, имел обыкновение, уходя на встречу, оставлять дома или в рабочем кабинете пакет, который следовало вскрыть в случае его долгого отсутствия.
Акция чекистов завершилась, казалось бы, благополучно: Миллер был похищен 22 сентября 1937 года и затем доставлен в Советский Союз. Однако перед тем, как пойти на встречу, организованную Скоблиным, генерал оставил у себя на рабочем столе ту самую записку следующего содержания: