Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
— Это не Степкина работа, — сказал Ромка своей бригаде, внимательно осмотрев сушилку. — Ну скажите, ну зачем ему приходить каждую ночь за орехами? Может быть, это кто-нибудь из наших «соседей», друг Степки? Пока молчите, но следите внимательно.
— Эй ты, чего там крутишься? — Таким злым окриком Петух встретил появление Ромки в их лагере возле сушилки, где Ромка хотел опознать «свои» орехи.
— Смотрю, кто больше собрал, кто выйдет победителем, — сказал Ромка заранее подготовленную фразу и ушел в полном убеждении, что это сделал кто-то из «петухов».
Так
На четвертую ночь Ромка не спал. Он подождал, пока все заснут, и сел возле дерева. Было темно. Вскоре Ромка услышал шорох. Кто-то брал орехи. Ромка, стараясь не дышать, пополз в сторону шума. Вор, задевая сухие листья, отправился восвояси, в сторону лагеря бригады Петуха. Ромка крадучись двинулся в погоню. Вора он заметил около толстого дерева. Ромка не стал раздумывать, кто сильнее. Он бросился, «как тигр», на противника и, сбив его с ног, громко позвал своих. Вор тоже кричал и звал. Прибежали встревоженные пионеры. Разожгли огонь. Ромка держал Петуха.
— Ты крал орехи! — заорал Ромка.
— Нет, ты у нас крал! — ответил Петух.
Взаимные обвинения сыпались градом, грозя разрушить не только дружбу, но и работу по облагораживанию лесов. Роман первый это понял.
— Кончили! — закричал он. — Все марш спать!.. Пойдем поговорим! — позвал он Петуха.
Пионеры, громко обсуждая случившееся, пошли спать.
VIII
— Скажи своим, чтобы не брали, — скороговоркой начал Ромка (так он всегда говорил, когда волновался). — О наших пионерских делах пишут в газетах, призывают брать с нас пример, и вдруг такой позор. Это ужасно! Ну пойми, что это просто ужасно!
— Значит, твои не тащили у нас? — сказал Петух.
— Что ты! Конечно, нет! — горячо ответил Ромка. — Сначала я думал, это Степкины дела…
— И я думал. Но зачем ему приходить каждую ночь…
— И я так подумал, — признался Ромка.
— А может быть, он решил нас поссорить?
— Тоже может быть. Но если он это делает, то через своих ребят.
— Я своих знаю. Один раз нас Степка обманул, это правда, но в другой раз это ему не удастся. Знаешь, Ромка, давай это дело замнем. Я предупрежу своих, ты следи за своими, и все будет в порядке, никто не узнает, вроде как бы ничего и не было. Парторг колхоза тетя Слу обещала вручить лучшей бригаде переходящее знамя и подарки, а тут, понимаешь, такое дело!
— Еще бы! — отозвался Ромка и задумался.
— Ну? — нетерпеливо крикнул Петя.
Вначале предложение «замять» понравилось Ромке… Но Роман уже не был тем Ромкой, каким он выехал на мотоцикле из Джелал-Буйнака. Тот обязательно бы согласился, а этот Ромка не мог…
— Знаешь что? — Ромка дружески взял Петуха за руку. — Разве дело только в славе? Ведь беда в том, что среди пионеров есть кто-то, кто ведет себя не как подобает пионеру. Мы скроем, и вор останется среди нас с пионерским галстуком на шее. Чтобы скрыть, надо других заставить соврать.
Петя Петухов смутился. Уж очень ему не хотелось опять стать на позорище перед лицом всех пионеров после столь памятного события со Степкой.
— Какое же здесь позорище, — убеждал Роман, — критиковать то плохое, что у нас происходит? Критика и самокритика — великое дело. Так пишут во всех газетах.
— Решили! — согласился Петя. — Только давай все же дня два-три понаблюдаем.
Утром Ромка уединился с Гномиком и попросил его помочь ему понаблюдать. Об этом же он попросил Марлена и еще троих.
«Чем крепче нервы, тем ближе цель»
I
Егор шел с милиционером по улицам Джелал-Буйнака с горьким чувством возмущения и стыда. Этому сильно способствовали любопытные взгляды и вопросы встречавшихся ребят:
— Эй, фронтовик, куда это тебя?
— Что случилось, Егор Иванович?
— Вы куда меня ведете? — наконец не вытерпел Егор, превозмогая свое гордое решение молчать.
— Куда надо, — кратко ответил неразговорчивый милиционер, не желая продолжать разговор.
Виноватым в чем-нибудь Егор себя не чувствовал. Они вышли в центр города и подошли к большому дому, возле которого стояло много машин и верховых лошадей. «Джелал-Буйнакский райком ВКП(б)», прочитал Егор на табличке. Милиционер провел его в большую приемную. Посетители сидели и стояли группами, оживленно разговаривая и нетерпеливо поглядывая на двери.
— Тебе, мальчик, что надо? — строго спросил Егора худощавый молодой человек.
— Секретарь райкома звонил начальнику милиции, — ответил за Егора милиционер. — Начальник поручил дежурному разыскать Егора Смоленского. Дежурный приказал мне доставить. Вот я и привел.
— Не во-время, — с досадой ответил молодой человек: — к нам прибыл в город секретарь обкома по сельскому хозяйству, с минуты на минуту должен быть здесь… Потом, потом приходи!
— Пойдем, — решительно позвал милиционер.
— Никуда я отсюда не пойду, — возразил Егор. — Японский опаловый хрущ появился, понимаете? — сказал он молодому человеку, повидимому техническому секретарю. Тот удивился настойчивости мальчика.
— Об этом надо сообщить в райзо, — посоветовал секретарь и поспешил в кабинет.
— Опаловый хрущ — это страшный японский вредитель! — крикнул ему вдогонку Егор.
Но молодой человек уже исчез за дверью… Посетители, услышавшие последние слова Егора, окружили мальчика. Егор торопливо рассказывал все, что знал о японском опаловом хруще, появившемся в Зеленой лаборатории.
Вдруг толпа стихла и расступилась.
— Идет, идет! — раздались сдержанные голоса.
От входных дверей легко шел невысокий стройный мужчина средних лет, с черными усами. Быстрыми карими глазами он будто раздвигал толпу. Он был одет в летний, защитного цвета костюм, такие же сапоги и фуражку. Милиционер почтительно провожал взглядом секретаря обкома.