Разведена и очень опасна
Шрифт:
– Сиди спокойно. Тебе же не больно?
– Нет. – Я и сама не знаю, почему на моих глазах появились слезы.
– Я же сказал, что я не причиню тебе боли. Скоро сюда придут твои люди, тебя освободят, и ты поедешь домой. Выйдешь замуж за своего любимого человека, немного поживешь, разведешься, некоторое время побудешь одна, и мы опять с тобой встретимся. Ты уж не обижайся, но руки я завяжу тебе покрепче, чтобы не смогла развязаться.
– Да я и так не смогу, – сквозь слезы выговорила я.
– Кто тебя знает! Ты девушка сильная и совсем не робкого
– Кляп-то хоть в рот не будешь совать?
– А ты хочешь?
– Нет. Если можно, избавь меня, пожалуйста, от этого.
– Хорошо, избавляю. Для меня слово женщины – закон.
– Ты в первый раз за все это время назвал меня женщиной, а не бабой.
– Было время, когда я называл женщин дамами. Но это было слишком давно и уже стало неправдой.
– А что будете солдатом?
– Делай с ним все, что посчитаешь нужным. Скажи о нем своим ребятам. Только учти, что он не в себе. Отпускать на волю его нельзя. Он дальше всех мочить будет. Оружие я у него отобрал, но будет душить голыми руками всех, кого только увидит. У пего уже планку сорвало. По-хорошему, его в «дурку» надо. Он же все равно не может ни своего имени назвать, ни часть где служил, ни адрес, где его предки живут. Поначалу я подумал, что он под дурака косит, а когда присмотрелся, то понял, что он вовсе не косит, а в самом деле головой улетел. Я к нему в чулан заходил, дал ему поесть. Он от страха трясется, кричит, лицо руками закрывает, боится, что я его бить буду. Видимо, его в части били сильно, и это прочно засело в его памяти. Я грех на душу брать не хочу, а возиться мне с ним некогда. Его дальнейшую судьбу ты сама решай. Все, мне пора!
Дровосек немного нервно улыбнулся и потрепал меня по щеке.
– Ну что ты так на меня смотришь?
– Как?
– Так, словно я сейчас тебя на тот свет отправлю.
– А что, я, по-твоему, смеяться от счастья должна? Может, ты мне посоветуешь распевать веселые песенки?
– Ну, не песенки… Тебе радоваться нужно, что скоро тебя спасут и ты увидишь своих, а ты сидишь, будто на похоронах. Может, ты со мной не хочешь расставаться?
– Не говори ерунды! Просто у меня нос чешется.
– Саня, ну потерпи немного. По части комфорта тут немного тяжеловато, но другого выхода нет. Ты же взрослая девочка и должна все понимать. Тебе потерпеть осталось немного, тогда и почешешь…
Дровосек не ушел и начал чесать мне нос, а я давала ему указания:
– Левее. Еще левее. Вот тут хорошо. Осторожно, ты меня сейчас без носа оставишь! Неужели нельзя поласковее?
– Можно, только ты думаешь, что я каждый день носы чешу?
– Коля, развяжи меня, пожалуйста! – Я смотрела на дровосека глазами, полными мольбы.
– Не могу. Так и мне, и тебе спокойнее. Кстати, ты первый раз назвала меня по имени.
– Не в первый. Я называла тебя по имени перед твоими друзьями. Развяжи меня!
– Нет. Мне пора, я уже опаздываю. Не скучай!
– Счастливого пути! Думаешь, мне приятно сидеть тут одной, привязанной
– Он прочно и надежно закрыт. Не бойся.
– А если он выскочит?
– Это исключено. Все, мне пора. Пожелай мне счастливой сделки.
– Не буду.
– Почему?
– Потому что ты меня обкрадываешь.
– Не тебя, а общак.
– Это одно и то же.
– Ты хочешь сказать, что ты и есть общак?
– Что-то типа того.
– И сколько в тебе денег?
– Не знаю, не считала.
– Ладно, как бы там ни было, но я хочу сказать тебе «до свидания».
– Прощай! – Я торопливо кивнула и отвела глаза.
– До встречи! Скажи честно, а ты скучать будешь?
– Что?
– Я спрашиваю: ты скучать будешь?
– С чего бы это?
– А я буду.
– А я нет.
– Все. Меня нет. До скорого!
Наверно, уже в сотый раз дровосек посмотрел на часы и, помахав мне рукой, вышел из дома. Я набралась терпения и стала ждать… Я тысячу раз пожалела о том, что сейчас у меня нет возможности подойти к зеркалу. Если бы я только могла, я бы обязательно подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение и навела порядок. Я, наверно, ужасно выгляжу. Просто ужасно! Не расчесывалась, не умывалась и уж тем более не красила губы.
Я представила, как Лось вместе с другими нашими парнями передаст дровосеку деньги и поедет сюда. Признаться честно, мне показалось, что у меня просто не хватит сил дождаться этой счастливой минуты. Я знала, что первым, кто забежит в дом, будет Лось, и до мельчайших подробностей представила нашу встречу. Он кинется к моим ногам, начнет развязывать веревки и говорить о том, как сильно он за меня переживал и как он меня любит. В его глазах будут стоять слезы, а руки будут дрожать. Он позабудет о конспирации и будет говорить мне о своих чувствах, совершенно позабыв о том, что рядом с ним стоят наши ребята, которые довольно тесно общаются с моим братом и могут рассказать ему о наших отношениях. А я и не буду его останавливать, потому что больше не хочу скрывать свои чувства. Я громко разревусь, брошусь ему на шею и тут же скажу, что с огромной радостью выйду за него замуж и что я уверена в том, что мой брат благословит наш союз и мы проживем в мире и согласии долгие и долгие годы. Все будет именно так, а по-другому не может и быть. Я больше не хочу прятаться от самой себя. Я хочу быть любимой, любить и жить полноценной жизнью, которой живут другие женщины.
Я даже подумала о том, что первым делом я поеду вместе с Игорем к своему брату. Я обниму Женьку за плечи, расскажу ему, как я за него отомстила, и представлю ему его друга, моего будущего мужа, который будет теперь вместе со мной идти по жизни, оберегать, лелеять, холить, любить, пытаться меня понимать и выполнять мои многочисленные капризы… Я улыбалась своим мыслям и думала о том, что сижу слишком долго, что мое затворничество затянулось, что вот сейчас… сейчас это произойдет. Еще немного. Еще капельку терпения…