Разведенка с прицепом

Ареева Дина

Возвращаю телефон к уху.

— Жанна, мои адвокаты готовят документы для бракоразводного процесса. Брачный контракт у нас есть. Надеюсь, ты не станешь создавать проблемы. Ни себе, ни мне.

— Ты не можешь меня бросить, Дамир, — голос жены звучит нервно, но она пока держится, не срывается. — Я бесплодная. Кому я теперь нужна?

— Ты прекрасно знаешь, почему я женился на тебе, Жанна. За пять лет мы стали совершенно чужими людьми. Давай посмотрим правде в глаза. Я не люблю тебя, ты не любишь меня.

Как ты себе представляешь нашу дальнейшую жизнь?

И тогда она использует запрещенный прием.

— Нашему ребенку сейчас было бы четыре года, — шепчет в трубку, скорбно всхлипывая. Но если раньше на меня это действовало, то сейчас я реагирую абсолютно спокойно. Единственное, в голове мелькает «точно как Лале».

От одной мысли об этом ребенке в груди разливается тепло, выплескиваясь через отверстие наружу.

— У нас нет будущего, Жанн, — говорю, не заботясь, насколько жестко звучат мои слова, — давай разойдемся по хорошему.

— Почему, Дамир? — плачет она в трубку. — Ты же любил меня!

— С чего ты взяла, Жанна? — не вижу смысла ее щадить. — Мы просто трахались, мне было приятно проводить с тобой время. Потом мне надоело. Все. Наш брак — всего лишь шантаж со стороны твоего отца.

— Ты бросил меня чтобы жениться на той серой мыши! — выкрикивает Жанна. — Она чуть меня не убила! И это она убила нашего ребенка! С ней ты тоже просто трахался?

Не собираюсь отчитываться перед ней о нашем интиме с Ясминой. Точнее, об его отсутствии. Хотя Жанна в курсе, что между нами ничего не было. К чему она сейчас заводит этот бессмысленный разговор?

Она шумно дышит в динамике, сама понимает, что сморозила глупость. И явно жалеет, я хорошо знаю эту ее манеру. Сболтнуть, а затем сопеть с досадой, что не сдержалась.

— Тебя никто тогда не приглашал, Жанн, — говорю, давая понять, что разговор закончен. — Сидела бы дома, ничего этого не было бы.

Жена отбивается, обрывая разговор, и я вздыхаю с облегчением. Приезжаю на фабрику, где ждет неприятный сюрприз — Ясмина не приводит Лале.

— Наша няня выздоровела, господин Батманов, — объясняет она, не отводя глаз, — а мне лучше, когда Лале с ней.

— Почему? — не могу понять. — Разве ей здесь было плохо?

— Она маленькая, Дамир! — почему-то тихо отвечает Яся. — Ей надо гулять на свежем воздухе, а после обеда ложиться спать.

Иду в свой кабинет, злой как собака набираю Фирузе.

— Какого черта, тетя, — спрашиваю сквозь зубы, — какого черта вы решили так резко выздороветь?

— Ай прости старую Фирузе, Дамир-бей, — начинает причитать хитрая тетушка, — но Ясемин собралась нанимать няню. Разве я могу допустить, чтобы наш цветочек оставался с чужой женщиной?

Мне и возразить то нечего.

День проходит сумбурно и взвинчено. Я нацелился подловить после работы Ясю, но она

словно растворяется на моих глазах и исчезает.

— Ясемин ушла, господин Батманов! — кокетливо хлопает ресницами Дамла, — вот буквально только что попрощалась и ушла. Бегите за ней, возможно, еще догоните. Бегите же, Дамир-бей, чего смотрите?

Зачем-то киваю, разворачиваюсь и бегу. Но когда выскакиваю на парковку, вижу Ясмину рядом с каким-то левым мужиком.

Опять? Да что ж такое!

Яся исчезает в спорткаре. Мужчина садится за руль, и когда спорткар проезжает мимо, сразу же узнаю водителя.

Если мальчишку Атеша я недостаточно знал, то этого чела знаю отлично. Доган Дениз, старший сын Эмира.

Что это за паломничество? Что им всем поднадобилось от моей Яси?

Спорткар уносится прочь, а выезд моей машине перегородил какой-то долбодятел. Ясмина, конечно, без дочки далеко не уедет, но так я хотя бы мог за ними проследить.

Настроение портится окончательно. Смотрю на часы — детское время. Перспектива провести вечер в одиночестве вызывает глухую тоску.

Можно, конечно, поужинать и завалиться спать. Но… не хочу.

Набираю полные легкие воздуха, шумно выдыхаю и звоню Каану.

Ясмина

Я думала, он нас взглядом сожжет, когда мы мимо проезжали. И Доган еще, как нарочно, разве что у Батманова по ногам не прокатился!

Он его узнал. Спросил у меня:

— Это не твой бывший случайно вышел на парковку?

— Мой, — ответила правдиво, а какой смысл отрицать? Уж кто-кто, а Денизы точно в курсе, кто купил фабрику у Каана Озтюрка.

Вот он и притопил так что чуть Дамиру ноги не отдавил.

Я не стала возмущаться, Батманов не слепой, в состоянии сделать шаг назад. А мне есть о чем подумать. Я и приблизительно не представляю, на какую тему собирается поговорить со мной старший сын Эмира.

Я всегда робею в присутствии Догана. Нет, он ни разу не позволил себе ничего лишнего, ни разу никак не задел ни меня, ни Лале.

Но если с Атешем всегда легко и непринужденно, то с Доганом я чувствую постоянное напряжение. И он не может этого не видеть.

Что тогда? В чем причина этого скоропалительного приезда?

Смотрю на четкий профиль, выступающие скулы, поджатые губы. Красивый, как его брат, но они две разнополярные противоположности. Атеш — залитый солнцем берег Эгейского моря, Доган — Северный Ледовитый океан.

На берегу моря тепло и мечтательно, а на берегу Северного океана льды и арктический холод. Меня даже в салоне автомобиля знобит.

— Доган, куда ты меня везешь? — оглядываюсь по сторонам. — Мне надо домой.

— У нас там будет возможность поговорить так, чтобы никто не слышал? — спрашивает Доган.