Разведка Судоплатова. Зафронтовая диверсионная работа НКВД-НКГБ в 1941-1945 гг.
Шрифт:
– подготовка проводников-разведчиков, связников и радистов;
– оказание практической помощи областным УНКВД по формированию 4-х отделов [669] .
Полученное НКВД УССР в октябре 1941 г. из Москвы «оперзадание № 1» устанавливало следующие приоритеты деятельности в тылу агрессоров:
– дезорганизация силами партизанских отрядов и диверсионных групп железнодорожных узлов и сообщения на линиях Ковель – Сарны – Коростень; Ковель – Здолбунов – Казатин; Перемышль – Львов – Тернополь – Винница;
669
ОГА СБУ, ф. 60, д. 83501, ч. 1, л. 134–143.
– уничтожение жалезнодорожных и шоссейных мостов;
– вывод из строя нефтепромыслов Дрогобыча и Борислава в Прикарпатье;
– сбор сведений о социально-экономической ситуации на оккупированной
Параллельно свои разведывательно-диверсионные группы формировало 1-е (разведывательное) управление НКГБ-НКВД УССР, в частности, были подготовлены группы агентов (уроженцев Западной Украины) для диверсий на нефтепромыслах Бориславского бассейна. В 1941 – первой половине 1942 гг. на 4-е подразделения НКВД пришлась основная нагрузка по развертыванию и оперативному обеспечению партизанского движения.
670
Там же, д. 29447, т. 1, л. 10–11.
Правда, собственно разведывательная работа за линией фронта была поставлена довольно неквалифицированно. В плане мероприятий Оперативной группы НКВД при Военом совете Юго-Западного фронта (12 ноября 1941 г.) основной формой сбора сведений в тылу врага определялись «ходоки-разведчики», которые посылались бы в областные центры и крупные города оккупированной территории. «Ходокам» планировалось поручить сбор информации по весьма широкому кругу вопросов, включая основные направления политики оккупационной администрации, экономическое положение, формы и методы фашистской пропаганды, выяснение отношения населения к противнику и дезертирам, моральное состояние немецких войск, результативность советской пропаганды, дислокация и численность вражеских войск. Оформление документов прикрытия для «ходоков» возлагалось на 4-й отдел НКВД УССР [671] .
671
Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник документов и материалов… – Т. II. – С. 441–442.
Нарастание проблемы коллаборационизма (пополнение добровольных помощников оккупантов шло как через привлечение принципиальных противников советского строя, националистов, так и за счет мстивших за притеснения, потерю родственников, имущества, а также дезертиров, приспособленцев и маргинальных элементов, уголовников) привело к инициированию НКВД УССР жестких мероприятий по физической расправе над коллаборантами. Об этом шла речь в указаниях НКВД УССР от 30 ноября 1941 г. № 3320/СВ. Подчеркивая преступный характер соучастия полицейских, старост, комендантов, бургомистров, старшин и других в карательных мероприятиях агрессоров, констатировался недостаточный характер «истребления местной фашистской администрации».
Первому управлению и 4-му отделу НКВД УССР ставились задачи силами партизан, диверсионных групп и зафронтовой агентуры «систематически истреблять» старост, руководителей полиции, агентуру спецслужб противника. Предписывалось создать «за счет новых вербовок специальные тергруппы численностью три – пять человек для выполнения заданий по истреблению фашистской администрации» [672] .
Приходилось в экстремальных условиях катастрофических поражений и отступления искать организационные формы партизанского движения (увы, но мощную систему заблаговременной подготовки командиров-партизан и специалистов по работе в тылу противника, базы материального снабжения на случай «малой войны» на Украине свернули к 1937 г., уничтожили даже профильную учебную литературу [673] ).
672
ОГА СБУ, ф. 16, оп. 1, д. 2, л. 3–5.
673
Об организации системы подготовки к партизанской войне и ее волюнтаристском сворачивании см. подробнее: Брайко П. Е., Старинов И. Г. Партизанская война. – М.: В/ч 64510, 1983. – Ч. 1. – 335 с.; Старинов И. Г. Мины ждут своего часа. – М.: Воениздат, 1964. – 235 с.; Старинов И. Записки диверсанта. – М.: Альманах «Вымпел», 1997. – 348 с.; Попов А., Цветков А. Бог диверсии. Профессор российского спецназа Илья Старинов. – М.: Молодая гвардия, 2004. – 176 с.; Веденеев Д. Классик диверсионного ремесла // Секретные материалы. 2006. № 10. – С.16–17.
В июле – августе 1941 г. НКВД УССР сформировал из оперативных
674
ОГА СБУ, ф. 60, д. 83501, ч., л. 134–135.
Учтя этот негативный опыт, перешли к формированию мобильных груп по 20–25 партизан. Партизанские отряды вооружались за счет истребительных батальонов, частей Юго-Западного фронта (ЮЗФ) и его тыла. Удалось наладить производство индивидуального оружия (гранат, мин, взрывчатых веществ, «ежиков» для прокалывания покрышек автомобильной техники, бутылок с горючей смесью) на предприятиях Украины. Обмундирование партизанских отрядов главным образом происходило за счет тюремного управления и Управления исправительно-трудовых лагерей НКВД, пошивочных фабрик, покупкой в скупочных магазинах и личной одежды самих партизан. Снабжение и питание партизанских отрядов производилось из отпускаемых продуктов интендантством ЮЗФ и спецторгом НКВД.0 Наспех сформированные партизанские отряды осваивали лишь 3–5-дневную учебную программу, в которую включали практические стрельбы, знакомство с иностранным оружием, тактику и изучение методов партизанской борьбы, ориентирование и чтение топокарты, подрывное дело.
Руководство спецслужбы неоднократно констатировало неудовлетоворительную работу своих региональных органов по созданию партизанства. Так, приказ НКВД УССР от 7 сентября 1941 г. № 00125 признавал, что Управление НКВД по Полтавской области так и обеспечило надлежащего исполнения директивы относительно развертывания партизанского движения, за месяц не вывело в тыл врага ни одного партизанского отряда или диверсионной группы [675] . Не оправдал себя и расчет на механическое превращение в партизан бойцов массовых истребительных батальонов (ИБ). Как отмечалось в обзоре 8-го отдела Политуправления Южного фронта (10 августа 1941 г.), в Днепропетровской и Запорожской областях уповали на автоматическое преобразование «ястребков» в партизан, в то время как росло число отказов бойцов ИБ идти в партизаны, включая добровольцев [676] .
675
См.: ОГА МВД Украины, ф. 46, оп. 10, д. 49.
676
ЦГАООУ, ф. 62, оп. 9, д. 3, л. 6.
Анализ просчетов в организации «малой войны» давался, в частности, в приказе НКВД УССР от 5 февраля 1942 г. № 0012 «О состоянии работы 4 отдела УНКВД Сталинской области по организации и руководству деятельностью партизанских отрядов, истребительных и диверсионно-разведывательных групп». Отмечалось, что УНКВД по Сталинской области оставило при отходе войск 166 партизанских отрядов, значительная часть которых рассеялась, отошла вместе с армией, лишь 80 осталось на оккупированной территории. О 46 из них отсутствовали сведения, а радиосвязь поддерживалась лишь с 6 отрядами. Сам отдел не укомплектован, в нем трудятся малоопытные оперработники [677] .
677
ОГА СБУ, ф. 9, д. 52, л. 1–4.
Даже в докладной записке НКВД УССР в Военный совет Юго-Западного фронта от 6 марта 1942 г. признавалось, и на то время, «отсутствие единого руководства партизанским движением» (оно включало тогда 241 отряд, истребивший к 1 марта 234 офицера и свыше 11 тыс. солдат противника), которым продолжали заниматься опергруппы НКВД, политотделы, разведотделы штабов армий, особые отделы НКВД армий, опергруппы ЦК КП(б)У. «На линии фронта имеется большое скопление различных представителей от всех указанных организаций, которые работают вразнобой и мешают друг другу», отмечалось в документе. По-прежнему отсутствовала «материальная база у оперативных групп НКВД УССР», а партизаны ощущали острый дефицит даже обуви [678] .
678
Советские органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. Сборник документов и материалов… – Т. III. – С. 166–167.