Разведывательно-диверсионная группа. Братишки
Шрифт:
– Время?
– Прохрипел Игорь Поднять руку сил не осталось, и Цыбуля просто повернул голову в сторону руки Медведя: - 7.15 на твоих.
– Из дувала выходили в 5.05. Много… Много времени потеряли. Можно было бы и побыстрее…
– Ага, можно… На «вертушке»… А если под жопу подложить десяток «эфок», да чеки повыдергивать, так совсем быстро - четыре секунды и ты здесь… Кусками, правда, но, это не главное…
– Хорош пиздоболить, «младшой», солнце высоко, а нам еще позицию готовить…
Они установили гранатомет, оборудовав, с грехом пополам, позицию,
Все…
Больше ничего эти двое сделать не успели - где-то, пока еще очень далеко, послышался рокот винтов - спасительные «вертушки» шли на радиомаяк разведчиков. То же самое поняли и афганцы и «зашевелились» - ах, как они не хотели, чтобы их добычу вырвали, практически, из зубов… …7.35 утра… …Это был последний, отчаянный штурм…
«Духи» бежали к дувалу в полный рост, поливая «огнем» из всех стволов и горланя что-то несусветное так, что волосы вставали дыбом. Психическая атака… Практически такая же, как и меньше суток назад. Только тогда штурмовали разведчики, и у них получилось. Наверное «духи» ее вспомнили и подумали, что во второй раз тоже получится…
– Херушки вам, воины Ислама!..
– Игорь прильнул к прицелу АГСа, сверившись в последний раз, и оттянул трос затвора - он был готов.
– Не конает ваша «песня»… Цыба! Как дойдут до камня - начинаем!
Метрах в двухстах от дувала высился огромный валун, эдакое естественное укрытие для пяти-шести человек.
Рев винтов нарастал и «духи» побежали быстрее…
– Начали, «младшой»!
– Скомандовал Медведь и открыл огонь.
– Дук-дук-дук-дук!
– Отработал АГС, подпрыгивая, словно дурной козел.
– Дук-дук-дук-дук!
Последние разрывы гранат легли далеко от «духов». Ему бы вкопать сошки станка, или хотя бы притоптать в землю, да где же тут ее было взять… Шипастые лапы станка, скользили по камням при каждом выстреле, и изменить что-либо уже небыло времени.
– Блядский папа!
– Проорал Игорь, подхватив гранатомет, и с грохотом опустил на первоначальное место.
– Давай, Цыба, отсекай придурков! Дук-дук-дук!
– Смотри, «кусок», а Грибок-то наш, какой молодчага!
– Цыбульский перекричал собственный пулемет.
Со стены дувала по афганцам мощно и умело работал трофейный ПКМ… За ним, не сгибаясь, стоял стрелок, белый из-за покрывавших его бинтов. Словно мумия прибыла из Египта, чтобы повоевать. И… Эту мумию поддерживало около десятка злобных автоматов…
– Пригнись, придурок!
– Проорал Медведь, хотя, на таком расстоянии да сквозь грохот боя - это было бесполезно - он и себя-то еле слышал.
– Не может он - «скворечник» в спине не дает…
Удивительно, но этой горстке удалось сделать невозможное - они зажали атакующих под перекрестным огнем в такие клещи, что по склону уже вообще никто, не то, чтобы не бегал, а даже не ползал - «духи» вжали головы в землю…
И по этим, распластавшимся «мишеням» с другого, дальнего склона «редко, но метко» пухкала СВД…
– Бах! Бах, Засранец! Живой, чертяка!
– Заорал радостно Медведь.
Цыбуля вопросительно-радостно глянул на Игоря, словно
– Он?!
– Наверняка он - других здесь быть не может! Выжил, узкоглазый!
– Ну, бля, мать его! Расскажу кому дома - не пове…
И прилег щекой на приклад РПК…
– Да и мне не поверят! Из такой говнотерки выскочить! На это только Рашид и способен! Как думаешь, Цыба?
– И тишина в ответ.
– Че молчишь, «младшой», спать рановато…
И дернул на себя за рукав куртки… …В самом центре лба младшего сержанта чернела небольшая дырочка, а из нее сбегал скупой алый ручеек, спускаясь к кончику носа…
Наверное, глупая, шальная пуля нашла свою жертву уже на самом излете…
Ах, какого дружка потерял я в бою.
Нам проклятая пыль забивала глаза
И горел БТР… В небе, как стрекоза, вертолет…
И, как голос из прошлого, выкрик: «Вперед!»,
Словно нерв… Оборвался до боли натянутый нерв
И со склона пошла ему пуля навстречу в полет…
Песок да камень. Печальный свет чужой луны над головами. «Равняйсь на знамя!» Прощай, мой брат, отныне навеки с нами! Прости, что ты погиб, а я всего-лишь ранен В горах Афгани. В Афганистане……А потом прилетели «крокодилы» и перепахали НУРСАМи ближайшие склоны. А еще, через минут десять появились транспортные «мишки», только сесть им оказалось негде - большой уклон…
Пилоты связались с Грибом. Сказали, что в паре километров от кишлака есть подходящая площадка… И Гриб и повел взвод к «вертушкам»…
Они тогда на себе выносили всех, кто еще дышал… А на склонах «духи» - все горы НУРСАМи не обработаешь, понятное дело…
Медведь молотил, когда из РПК, когда из АГСа, прикрывая отходивший взод… А когда он их уже перестал доставать, взвод встретили «каскадеры»…
Они тогда успели… Спасибо им. Если бы не они - до «летунов» никто не добрался бы… Гриб тогда еще двоих «потерял» «грузом 300», да двое уже в «вертушках» «дошли»… Такие дела…
А вот сам прапорщик Барзов… …Жгучая, животная ярость охватила Игоря после гибели Цыбы. Ему нравился этот независимый, надежный как скала «щирий українець», толковый и рассудительный. И не появись в бригаде Бах, «замком» Медведь назначил бы именно его, Василия Цыбульского…
– С-суки! Суки-и!!!
– Орал Игорь во все горло.
– Гады-ы!
И в каком-то исступлении все стрелял и стрелял, прикрывая огнем свой израненный взвод…
А потом раздался взрыв, и все провалилось в пустоту… …Он очнулся оттого, что кто-то волок его тело. Нестерпимо болело где-то внизу живота, а в сапогах было до безобразия мокро…
Солнце уже давно перевалило за свой зенит и медленно спускалось к Гиндкушским скалам, высокое, но такое близкое небо, а в нем опять жаворонок. И тишина. Словно и небыло вовсе этой войны…