Разведывательно-диверсионная группа. Кэт
Шрифт:
Где-то рядом мелькнула тень, и Филин сообразил, что его собрат по оружию Питон не остался лежать где-то в этой желтой саванне, а тоже выбрался.
Они приближались к вертолетам, вокруг которых раз за разом росли фонтаны минных разрывов.
– Скорпион – Кондору! – проорал Андрей.
– Вижу вас, Кондор!
– Загрузиться успели?!
– Успели-успели, капрал!!! Давай, жми, уже немного осталось!
Теперь стрелять Андрею приходилось с паузой в две-три секунды – сильно поредевший, но не менее смертоносный отряд «революционеров»
– Улетайте, Скорпион! – Филин кожей чувствовал, что им не хватает самой малости, двух-трех минут, сорока-пятидесяти метров. – Поднимай «стрекозы».
– Ну, уж, нет, капрал!!! Теперь мы отсюда улетим все вместе!..
– Ы-ых!!! Ы-ых!!! – все громче стонал Гот, волочивший за собой носилки с Кондором.
И в этот момент Андрей увидел или почувствовал, – что такие близкие преследователи, будто натолкнувшись на невидимую стену, как-то дрогнули в нерешительности, а некоторые даже залегли в реденькие кустики...
Филин откинулся всем телом назад, на носилки, и взглянул через плечо. И увидел, что все, кто мог держать оружие в его отряде, стояли большим полукругом около двух бешено вращающих лопастями «Чинуков» и палили из всех стволов в сторону преследовавших... Далее стрелять ему уже не было никакого смысла – все те, кого он прикрывал все это время, теперь прикрывали его, Кондора...
Оставалась еще минута, тридцать секунд, пятнадцать... Волочившиеся по земле «ручки» носилок подхватили мощные руки Гранда, и Филин перестал ощущать своим телом все кочки и ямки африканской земли... Десять секунд, пять... В поле зрения вплыли бешено вращающиеся над головой лопасти вертолета, и в лицо ударил мощный поток воздуха...
– Принимай!!! – мощно выдохнул над головой Гот, и носилки оказались в чреве стальной машины.
– Всем на борт! – услышал Кондор в наушнике приказ Скорпиона. – Взлетаем, маэстро! Огонь из всех стволов! Огонь!!!
Грохот стоял такой, что у Андрея не какое-то мгновение заложило уши. Он огляделся и увидел лежавшую навзничь на железном полу вертолета рядом с его носилками Лану... Она была очень бледная, недвижимая и смотрела огромными глазами прямо в лицо Андрея.
– Что? – Филина уже осенила жуткая догадка, но он не хотел в это верить.
– Осколок, – проговорил Джамп и покачал в глубоком сожалении головой. – В спину, под левую лопатку...
И откуда только взялись силы у Кондора!.. Он приподнялся на локтях и переполз к девушке:
– Коша! Кошечка, моя! Ты чего?!
Он положил ее голову себе на грудь и гладил непослушные волосы:
– Котеночек! Ну, скажи что-то!
Никто не осмеливался придвинуться к этим двоим.
– Андрюша, – прошептала Лана. – Хорошо, что ты вернулся... А я, дура, боялась, что больше тебя не увижу... Боже, как больно!..
– Тише! Тише, Котенок! Тебя вылечат! Обещаю! Только потерпи немного. Потерпи, Ланочка!
– Холодно... – Она закрыла глаза.
– Не спи! Не спи, девочка
Кошка снова открыла глаза:
– Я так люблю тебя, Андрюша... – Она еле шевелила губами. – Я так хотела родить от тебя...
– Еще все впереди, девочка моя! Мы еще с тобой в Одессе настоящую свадьбу отгрохаем! Ты молодец! Ты выползешь! Ты же Кошка!!! А у кошки девять жизней!!!
– Уже нет... Это ты Большой Кот, а я просто девушка...
Из уголка ее рта выкатилась маленькая капелька крови, а глаза превратились в огромные бездонные озера...
– Лана! Ла-на!!! Кошка моя!!!
Филин смотрел в омут этих бездонных озер и не хотел верить в случившееся:
– Почему ты?! Почему именно ты?! Господи-и!!! – Он выдернул из кобуры забытый пистолет и приставил его к своему лбу.
Дальше он ничего не успел сделать. Скорпион вырвал из руки уже готового выстрелить Кондора пистолет:
– Не надо! Ей этим не поможешь уже...
Франтишек нежно провел ладонью по лицу мертвой девушки, навсегда закрывая ее глаза:
– Надо жить дальше, капрал... И помнить...
А Андрей выл. Выл молча! От душивших его бессилия и отчаяния...
– А-а-а! – Это все, на что его хватило сейчас. – А-а-а!!! Гос-спо-ди-и-и!.. А-а-а-а!!!
А через час, или больше, все в том же брюхе вертолета, когда он все же сумел немного совладать с самим собой, в мозгу Филина пульсировала одна мысль:
«Прощай, Кошка! Ланочка!!! Светлана Беликова, старший лейтенант медслужбы... Это я во всем виноват! Только я!!! Прости меня, если сможешь... И жди... Я вернусь к тебе, моя „одесская гейша“, обязательно... И нам будет хорошо вместе!.. Я знаю...»...
Эпилог
21 июня 2006 г. Москва
...Повзрослевший с того времени на целых восемь лет Филин, теперь уже окончательно отошедший от трудов ратных благодаря своей Иришке, сидел около мерцавшего экрана своего компьютера, и ему было невыносимо грустно.
«Вот и все... Я, наверное, специально затягивал написание этой книги... Наверное... Очень тяжело... Никак не мог заставить себя проститься с этими воспоминаниями... Да и невозможно до конца, до каждой мелочи рассказать всю эту нигерийскую эпопею. А если и возможно, то рассказ закончится лет через двадцать, никак не меньше!.. Да и чувство вины за потерянную жизнь... Так нелепо потерянную уже в самом конце, наверное, никогда не даст покоя... Эх, Кошка!.. Да и не закончилась эта история тогда, там, в этом вертолете... Было еще два мучительных месяца лечения. Сначала на базе Легиона на Корсике, а затем в Израиле, в знаменитом медицинском центре имени Ицхака Рабина – спасибо Баруху, который взял на себя половину оплаты... Были безрезультатные поиски работы, крохотная бедненькая съемная квартирка... И был тот ночной телефонный звонок...»