Разведывательно-диверсионная группа. Питон
Шрифт:
– А это ты у него спроси. – Сергей махнул рукой в сторону лежавшего на палубе «котика», который на свежем воздухе уже начинал подавать первые признаки жизни.
– А блок? Вы его сняли?
– У старшины… – проговорил устало Сергей и закрыл глаза. – Его бы наказать надобно, Атас. За невыполнение приказа командира. Я его с «блоком» отправил, даже пригрозил, а он, засранец малолетний, уплыл, а потом взял и вернулся…
– А ракета?
– От нее уже одна пыль, наверное, осталась… А старшину ты накажи, Витя. Этот дурачок мой приказ нарушил и поставил под угрозу все задание.
– Накажу! Я вас обоих накажу, черти полосатые! – ответил «капдва», глядя на двоих обессилевших боплов,
…О том, что на плавбазе боевых пловцов находится плененный «морской котик», сразу же доложили на «Жданов», и оттуда через пять минут ответили, чтобы были готовы принять адмиральский баркас – событие было из ряда вон выходящее.
Контр-адмирал Селиванин, начальник штаба Черноморского флота, который командовал учениями «Океан-84», прибыл на плавбазу через полчаса. Как раз к тому времени, когда плененный «котик» более или менее начал приходить в нормальное состояние и выдавливать из себя кое-какие членораздельные фразы, отвечая на вопросы флотского контрразведчика:
– I am Jason Harrison, the officer of Navy fleet of the USA. Personal number – U544376 [9] .
Адмирал молча наблюдал за допросом пленного, а капитан второго ранга, флотский особист, наконец-то почувствовал себя «на коне»… Вот его звездный час! Сегодня не нужно было раздувать щеки и искать мнимых вражеских шпионов – шпион, настоящий, американский, взятый в плен прямо «на месте преступления», сидел сейчас на стуле прямо напротив него. От контрразведчика требовалось только одно: грамотно провести первый допрос, пока пленный не пришел в себя окончательно. И все – очередная звездочка на погоны, а возможно, и на грудь, гарантированы!
9
– Я, Джейсон Гаррисон, офицер Военно-морского флота США. Личный номер – Ю544376 (англ.)
– Что вы делали в районе проведения учебно-тренировочной операции Военно-морских сил Советского Союза?
– I and my group had arrived in area of rocket flooding under the request of our Greek allies! [10] – ответил «котик», ничуть не стесняясь своего незавидного положения.
Мужчина сухощавого телосложения, около сорока лет от роду, с коротким и абсолютно седым «ежиком» на голове, он мог быть только старшим офицером, судя по той уверенности, с которой он разговаривал с «особистом». Да он, собственно говоря, этого и не скрывал, сказав, что был около ракеты «со своей группой». Холодный и безжалостный взгляд его водянисто-серых глаз говорил о том, что дай ему сейчас возможность, и он не задумывался бы ни на секунду, как поступить с теми, кто был сейчас вокруг него. Этот американский «фрогмен» совсем не походил на запуганную, попавшую в капкан дичь. Скорее перед флотскими офицерами на стуле сидело нечто сродни индийской королевской кобре, которая хоть и в клетке, но в любую секунду может принести смерть своему «факиру».
10
– В район затопления вашей ракеты я и моя группа прибыла по просьбе наших греческих союзников! (англ.)
Видимо, это понял и «особист», отдалившись от пленного метра на три, на всякий случай:
– Вы понимаете, господин Джейсон, что находитесь в статусе военнопленного на советском военном корабле?
И тут «котик» засмеялся странным, каркающим смехом,
– Я напоминаю вам, что наши страны не находятся в состоянии войны и я не могу рассматриваться вами как военнопленный! В противном случае я вынужден напомнить вам о Женевской конвенции и о ее резолюции по правам военнопленных! – И улыбнулся так, словно увидел перед собой самого смешного клоуна в мире.
А «особый капдва» попросту опешил и обернулся к адмиралу, словно за помощью:
– Товарищ контр-адмирал…
– Что такое, кап вто ранг? – проговорил командующий. – В чем дело? Что вы мямлите, как нецелованная девка?
– Формально он прав, товарищ командующий. Это наши боевые пловцы находились в чужих территориальных водах, что на высоком уровне может быть расценено как диверсия против третьего государства. А они действовали с согласия и одобрения командования ВМФ Греции. Очень щекотливая ситуация получается.
Адмирал задумался, а американец тем временем уже полностью пришел в себя и стал осматриваться по сторонам. Так, словно искал пути к побегу…
Он вертел головой и в какой-то момент его взгляд остановился на Сергее, который, как главное действующее лицо всего этого «спектакля», тоже находился тут, вместе с Карауловым.
Барракуде не дали времени переодеться, и он стоял, оперевшись о стену кают-компании, в своем водолазном комбинезоне, только что без акваланга. Американец выстрелил глазами в мичмана, словно из своего подводного двенадцатиствольного пистолета, и заговорил, оскалившись, как голодный волк:
– Это ты взял меня в плен! Что ж, тебе очень повезло, юноша! Это просто случайность. Видимо, фортуна отвернулась от меня сегодня… Потому что я уже не первый год сталкиваюсь с вашими боевыми пловцами и всегда выходил победителем! И в Суэцком канале, и в Панаме, и в Анголе. И вы всегда после этих встреч оставались на дне! Я жалею, что сегодня мне немного не повезло, и жалею, что отправил на дно не всю вашу группу!
Сергей свободно владел английским языком благодаря своей жене Татьяне, и потому очень хорошо понял то, что сказал американец. Он дернулся так, словно его ударило током, медленно достал из ножен, закрепленных на голени, свой нож и тихо проговорил, глядя в упор на своего врага:
– Заткни пасть, падла! Из-за тебя сегодня погибло десять отличных парней. И они были намного лучше, чем ты, ублюдок! – Сергей шипел, как разъяренная кобра. – Закрой свою «хлеборезку», гнида, и не оскверняй их памяти! Или я тебя прямо сейчас к твой группе на дно отправлю!
– Жаль! Жаль, что я еще раз не насладился зрелищем мертвых «морских дьяволов»… Вы миф, а мы, «морские львы» – настоящая сила! – нагло проговорил американец и громко расхохотался.
– Ну, с-сука! Держись!..
Все дальнейшее произошло так стремительно, что никто не то чтобы не сумел вовремя среагировать, а даже сообразить. Сергей черной молнией подскочил к сидящему на стеле «котику», одним рывком поставил его на ноги, сунул в его свободную правую руку второй нож, неведомо откуда появившийся у мичмана, и…
– Хек-хек-хек-хек-хек! Падла! Давай! У тебя уже есть чем защищаться, мразь! Давай! Докажи, что ты лучше! – Барракуда работал вооруженной рукой на такой амплитуде, словно это была и не рука вовсе, а косилка огромного комбайна. – Да-ва-ай, дерись, ублюдок американский! Хек-хек-хек-хек-хек!..
Никто из присутствующих даже не сообразил, что и как нужно предпринять. Все замерли на месте и завороженно наблюдали, как с американского «фрогмена» летели куски черной резины…
Эта вакханалия длилась секунд двадцать, пока «котик», весь исполосованный острым лезвием ножа, окровавленный, не грохнулся всем телом на пол кают-компании – прямо так, как стоял.