Разведывательно-диверсионная группа. «Тюлень»
Шрифт:
Андрей только кашлянул в кулак в ответ:
– Кх-хы-хым-м!.. Ну, разве что с пивом...
– Не-е! Нормально! Танюхе моей нравится!..
– Так, а закончилась та история?
– А знаешь, командир... – Наверное, это был самый первый раз за все три года, когда Андрей узнал, как умеет смеяться этот «суровый сфинкс» его группы. – Закончилась она так, что мама не горюй! Грандиозной попойкой!!!
– Не может такого быть, Серега!
– На флоте все может быть!.. 2 октября было!.. Ко мне тогда как раз Танюшка моя пришла – доче три годика исполнилось, вот и решили отметить в семейном кругу... Викусик, понятное дело, с бабушкой
– Нормальный человеческий «набор»! – прокомментировал Филин.
– Ага! Нормальный!.. Это он для одессита «нормально-стандартный»! А возьми для москвича! Они знают, шо это такое настоящая селедка «под шубой» или вяленая кефаль? Да ни в жисть!
– Так как оно было-то, Серый?
– Ну... Только присели мы с женой «позавтракать», как все и началось... «Вламывается» в мою «генеральскую» палату завотделением, а за ним... Петрович, Дьявол, Еж, Атас!.. И еще те, кого я совсем не ожидал увидеть, – Скат, Кристалл и Поп!!! И главное, что все в форме курсантов военно-морских училищ!!! Правда, у Кристалла «годичек» на «фланке» больше всех было... А уж отцы-командиры!.. Все по «форме № 3», «в орденах и с кортиками»!.. Короче... У меня поначалу аж в глазах зарябило от количества звезд на погонах, лампасов на штанах и орденов-медалей на кителях!
– Надо думать... Я точно такое же совсем недавно пережил, когда вы меня на пенсию всем скопом «отправили»...
– Так «клизьмоставы» решили, Андрюха, а не мы... Сам же понимаешь...
– Ладно... Так шо вы там сотворили-то?
– Да уж сотворили!.. Весь одесский гарнизон гудел...
2 октября 1978 г. Одесса
«...Боевым награждается орденом!..»
– Р-разрешите?!! – раздался голос за дверью палаты, где лежал Барракуда.
А сама дверь уже была распахнута настежь, и в нее уже входили военные моряки в полной парадной форме.
– А мы вовремя! – проговорил Петрович, оборачиваясь к своим спутникам, оценив за одну секунду «ситуацию на столе». – Ну что, товарищи офицеры, еще есть порох в пороховницах – знаем, куда и когда прийти!..
И тут же пресек попытку Сергея вскочить по стойке «смирно»:
– Вольно, мичман!!! И не скачи тут, как озабоченный кузнечик, – к тебе боевые соратники в гости пришли, а не «большие начальники»!..
– Но, тащ вице-адмирал...
– Петрович! Только так, или будешь наказан!.. Как три года назад в Анголе, и не иначе!..
– Но, тащ контр-адмирал, тогда был каперангом...
– Для тебя, мичман, я все тот же Дьявол!
– А?..
– Только Еж! – улыбнулся капитан второго ранга Остафьев. – И Атас!
– Есть, тащи офицеры...
– Отставить! – рявкнул Петрович. – Мы сейчас просто мужики,
– Так точно, тащ вице-адмирал! – рявкнули одновременно шесть глоток так, что у Сергея на секунду заложило уши и даже закружилась голова.
– Ну... Раз это приказ... – улыбнулся Сергей. – Тогда прошу к столу!
– Так! Товарищи «бурсачи»! А где там у нас наш «военно-морской» НЗ? Моряки и гусары с пустыми руками в гости не ходят!
– Все с нами, Петрович! А как же без этого? – забалабонил Кристалл и выволок из-за двери картонный ящик из-под небольшого телевизора. – Отмечать так отмечать! По-флотски!!!
На столе начали появляться всяческие деликатесы типа сырокопченой колбасы, черной и красной икры, балыки из красной рыбы и «тэ дэ» – сразу было видно и понятно, что на этом «банкете» присутствуют адмиралы – такие вещи были доступны только высшему флотскому комсоставу... А в самом конце, когда вся эта «поляна» была уже накрыта, Петрович извлек из своего кожаного портфеля четыре бутылки двадцатилетнего коньяка «Белый аист», пить который пока даже Дьяволу было «не по чину» – в те времена этот напиток имел еще и второе, неофициальное название «Кремлевский»...
Татьяна смотрела на все это с совершенно «квадратными» глазами, а Петрович тем временем извлек из своего портфеля красную кожаную папку и принял серьезный, официальный вид.
– Сначала официальная часть, товарищи моряки! – произнес он. – Кх-м!.. Указом Президиума Верховного Совета СССР мичман Губочкин за проявленные мужество и героизм при оказании помощи терпящим бедствие, а также за проявленные при этом высокие профессиональные качества награждается орденом Красной Звезды!
Тюлень, который стоял перед адмиралом по стойке «смирно!», в госпитальной пижаме, с забинтованной головой, только и произнес:
– Служу Советскому Союзу!
– Поздравляю! – Петрович крепко пожал руку Сергею. – А вообще-то... Я, если честно, на такое не решился бы... Ну, что, моряки, поздравляйте героя и к столу – такие события на Руси обмывать положено!..
Сергея тискали минуты три, поздравляя, а потом Кристалл извлек откуда-то фотоаппарат и сфотографировал всех вместе...
Тюлень еще многие годы потом смеялся, разглядывая эту фотографию, – все на ней были в парадной форме, и только он один был в пижаме, с прикрученным к ней орденом, и забинтованным лицом, так, что даже и не понять, кто это среди военных моряков. Кристалл, правда, очень скоро исправил эту свою «ошибку», сфотографировав всех еще раз после того, как Сергею сняли бинты...
– Ф-фи-фи-фи-у-у-у! – присвистнул тогда Скат. – Ни хрена себе!..
Да уж... Зрелище это и в самом деле было не для слабонервных...
Лицо-то ему, как сказал сам Тюлень, «в кучу собрали» – полковник потрудился на славу, только вот сами швы едва-едва начали заживать... Отекшее после операций, с синяками, все перемазанное йодом, со множеством тонких красных рубцов, лицо мичмана было похоже на перезрелую дыню...
– Да нормально уже... – Сергей даже застеснялся немного от тех молчаливо-пристальных взглядов, которыми рассматривали его боевые товарищи. – Мужика шрамы украшают... Вон, у жены моей спросите! Она меня такого еще больше любить будет!..