Развод как средство от депрессии

Крылатая Ника

– Говнюк? Наплевал? – чуть ли не кричать начал он. – Тёма, тебе тридцать! Тридцать, мать его, долбаных лет! А ты что сделал? Ты повел себя как подросток в пубертате. Ну как, как можно было перенести эти дурацкие гонки на улицы города? – в этом весь Денис – правильный, разумный, ответственный. Скорость не превышать, всегда пристегиваться, никаких "шахмат" на дороге. – Ты, долбаный придурок, чего ты пережрал или накурился, что тебя понесло за полигон? Ты даже не представляешь, как тебе, говнюку, повезло! Что вынесло тебя с дороги очень удачно, и пострадала только тачка! Везучий ты сукин сын! Не задел ни одной машины, ни одного человека. Ты, твою мать, даже не представляешь, что я пережил, когда увидел, как тебя выносит в столб, – голос Дениса дрожал, такое ощущение, что

мне сейчас прилетит. – Джеймс Бонд хренов! Это тебе не “Форсаж”! Да я охренел, когда в вертящейся машине узнал твой новый мерс. Две секунды, и тачка твоего лучшего друга вылетает с дороги и сминается почти гармошкой. Блядь, да пять сантиметров левее, и тебя по столбу тачкой бы и размазало! Чудом удар на пассажирское сиденье пришелся. Так с тобой обычно еще и из девок кто-то. Как не боятся, не понимаю. Немцы хоть подушек не пожалели, напихали везде, куда влезло. Ты, сука, даже не представляешь, как страшно, когда дорогого тебе человека хочется вытащить из груды металлолома, а хрен там, не подлезешь. Ты же без сознания был, сломанные кости наружу торчали. Я не помню, как спасателей вызывал, как поливал из огнетушителей бензобак и мотор, вдруг машина полыхнет. И что-то народ не сильно спешил на помощь. Где твои дружки были? Зассали? Слились? Чертову дверь заклинило, мужики подбежали, открыть не смогли. Кровища кругом. И хрен поймешь, живой ты или нет… Из-за тебя, мудака, чуть опять курить не начал. У меня почти месяц кошмары были! Если бы не Олеся, крыша уехала бы. Это только в фильмах авария эффектно смотрится, перевороты красивые, а в жизни до усрачки страшно. Я думал, что спасатели неделю едут! А на деле минут двадцать прошло. Мне там вкололи что-то, чтобы не мешал машину резать. Представь себя на моем месте. И где, где были твои дружки, я тебя спрашиваю?

– Не было дружков, как ты выразился. Это не заезд был. Это я решил потренироваться, – пожал плечами.

– Ты еще больший придурок, чем я думал, – запустив пятерню в волосы, Дэн взлохматил и без того лохматую прическу. И заморгал часто часто, пряча слезы.

Потом сел на берегу и уставился куда-то вдаль. Минуты шли, я молчал. Друг прав. Во всем прав. Если бы не он, хрен бы я жив остался. Рыжий ангел-хранитель.

– Тёма, я ведь не врач, не спасатель и не мент, чтобы такие ужасы спокойно воспринимать. Да я в больнице кровь из пальца сдавать боюсь, а тут… – он досадливо махнул рукой. – Я всего лишь гребаный финансист. А тут ты со своими кульбитами, кровью и костями. Тренировался он… Ну какого хрена надо было так выпендриваться? Что, детство в жопе заиграло, решил другим мажорам показать, что круче тебя только вареные яйца? Блядь, да все и так знают, что ты за кочка на ровном месте и чей ты сын. Не дай бог никому увидеть, как погибает друг или родственник, – тихо закончил Дэн. Руки у него дрожали.

– Дэн, прости. Я реально повел себя как мудак. Хрен его знает, с чего пришла эта "гениальная" идея, думал, сейчас потренируюсь и вечером выиграю вторую тачку. На Ровера забился. А тут асфальт с наледью, ни руль, ни педали не слушаются, в башке зашумело, машины, люди вдоль обочины. Я думал только о том, что если вылечу, чтобы никого за собой не утащить. Сука! Да я испугался как никогда в жизни! Глазом моргнуть не успел, как уже ты рядом, медики. А потом вот это все. Знаешь, мужик не должен быть таким трусливым, он должен отряхнуться и жить как ни в чем не бывало. А я так не могу. Тошнит, как вспомню. Стыдно, противно. Ною как девчонка. Оказывается, я не такой смелый, как думал. Боюсь умирать. Это страшно. Реально стало страшно, что сейчас вот все, был Артем Троянов и нет его. Разбился бухой в жопу самоуверенный мажор. Мужик не баба, ему ныть не положено, да хрен с ним. Я теперь не боюсь ныть. Плевать на крутизну, а умирать страшно. Мир? – я протянул руку в надежде, что друг ее не оттолкнет. Мужикам ведь плакать незазорно, если никто не видит?

Не оттолкнул, пожал, поднялся и обнял так, что кости хрустнули.

– Но это не отменяет тот факт, что ты дебил, – отпустив меня, сказал Денис.

– Дебил, не поспоришь. Знаешь, мне теперь страшно за руль сесть.

Вот тебе и крутой гонщик… Чет быстро я сдулся. Зато теперь не ведусь на слабо. Прости меня за те слова в больнице. На самом деле я так не думаю, – и продолжил, дождавшись утвердительно кивка. – Возвращаемся?

– Возвращаемся. Но все равно ты придурок, а такого придурка без присмотра оставлять нельзя. Да и двадцать лет дружбы на помойку не выкинешь.

Возле шале нас встретила Олеся, оглядела тревожным взглядом с ног до головы, следы побоища искала, наверное, и спросила:

– Ну как?

– Все нормально, – улыбнулся Дэн. – Мы все выяснили. И кажется, обоим стало легче.

– Стало, – подтвердил я. – Спасибо вам, ребята. Без вас бы я сдох. В моем случае это не фигура речи.

– Не забывай про вторую чать нашего разговора, – напомнила девушка.

Забудешь тут, как же, “вторая часть” спешила к нам с недовольным лицом и грозно колыхая третьим размером. Только от нее мозговыноса мне сейчас и не хватает. При ангельской внешности у нее отвратительный и капризный характер, зато когда молчит – украшение, а не девушка. Только вот молчит она все меньше и меньше, а права качает все больше и больше. Давно ли я стал таким умным? Интересно, занудство Дениса передается через объятия или воздушно-капельным путем? Не замечал за собой, что интересуюсь еще и характером, а не только фигурой очередной красотки.

Глава 10. Инна

Совсем от себя не ожидала, что приму приглашение Ильи. Но беготня последнего месяца настолько меня вымотала, и я даже не поняла, как согласилась. Хорошо хоть сразу предупредила, что если он раскручивает меня на одноразовый секс – то может сразу идти мимо. И даже на многоразовый не согласна. На что парень рассмеялся, и заявил, что Анька его прибьет за такое и прикопает в самом дальнем углу "Заповедного леса", где его никто и никогда не найдет.

Остальные пояснили, что Аня – девушка Ильи, которая никак не перейдет в ранг невесты, потому что ребята успешно выносят мозг друг другу который год, но и расстаться не могут.

– Аня через неделю только вернется, – пояснила “эльфийка”. – Вот тогда наши кролики и будут наверстывать упущенное время. Ни к одному, ни к другому будет не дозвониться, не доораться. Поженились бы уже, но нет, страсти кипят – бразильским и мексиканским сериалам и не снилось!

– Ну и что? – насупился Илья. – Такая вот у нас любовь. И вообще, может, мы не хотим сковывать себя условностями? Штамп в паспорте на чувства не влияет, брак – пережиток прошлого, – заявил он с горячностью.

На что ребята дружно рассмеялись. Похоже, это не первый раз, когда парень оправдывается. Странные отношения, но если им так нравится, то почему это должно других волновать? Интересно, но я не чувствовала себя чужой в этой компании. Никто ни словом, ни взглядом не выдал, что в курсе, кто я. Да и разница в возрасте не сильно напрягала, я старше их всего на года три-четыре по большей части, и это очень непривычно – кроме подруг, все остальные знакомые просто старше и сильно старше меня. И сейчас иногда ловлю себя на мысли, что будто попала если и не в детский сад, то в выпускные классы школы. Вот точно, возраст не в паспорте, он в голове. Нет, превращаться в легкомысленную прожигательницу жизни я не собираюсь, но навыки непринужденного общения нужно нарабатывать. Про флирт вообще молчу, правильным глубоко замужним и слова-то такого знать не положено.

Мясо было бесподобным, о чем я не преминула поведать поварам, щедро расхвалив их за великолепное исполнение. И все шло отлично ровно до того момента, когда Маша кинулась к своему, ну, пусть будет, жениху. Мда, инцидент вышел некрасивым. Вот с чего я завелась? Хотя, это понятно, но все же не нужно было демонстрировать дурные манеры. Да теперь что уж себя поедать. Надо отметить, что Артем все же признал свою вину и извинился за свой поступок. А вот Маша все никак не желала успокоиться, благодаря ее выступлению даже тот, кто про меня слыхом не слыхивал, теперь знает чуть ли не всю мою биографию. Ужас. А замечание про мою новую прическу прозвучало так, будто я прячусь и пытаюсь изменить внешность.

Конец ознакомительного фрагмента.