Развод по-бандитски
Шрифт:
– Может, тогда и ты заткнешься? – беззлобно, но с язвительной насмешкой спросила девушка.
Вайс ничего не сказал, взял бутылку, сделал несколько глотков из горлышка. Яна забрала у него коньяк, плеснула в бокал. Он молча поднялся, достал из бара еще бутылку, поставил ее на стол. Немного подумал, заказал ужин на две персоны. Сел на диван, налил себе в бокал.
Выпил-покурил… Выпил-покурил… И все молчком, лишь время от времени поглядывая на Яну. Дрянь она и предательница, но все-таки пусть лучше она будет в немилости с ним, чем с кем-то другим.
Пауза
– О чем ты думаешь?
– Вот именно, о чем. О тебе.
– Значит, плохо думаешь.
– Как ты заслужила, так и думаю.
– Да, я преступница. Да, мне нравится такая жизнь. Но чем ты лучше меня? Разве ты не бандит?
– Я тебя не предавал.
– И я тебя не предавала. Для меня ты был жертвой, я тебя сработала, все по-честному. Ты же считаешь себя честным бандитом? И я считаю себя честной.
– Я не жертва.
– Да, теперь ты охотник. И теперь ты можешь меня убить.
– И это будет по-честному.
– Убей меня, и мы будем квиты.
– Сука ты… Какая же ты сука!
– Оскорблять не надо. Я тебя не оскорбляла. Убить можешь, но не оскорбляй. У меня тоже есть гордость…
– Гордость?! Это гордость тебя под мужиков бросает?.. Гордая ты, – презрительно хмыкнул Вайс. – А ведешь себя как опущенная. Тьфу!
– Заткнись!
Он протянул руку, до хруста в костяшках сжимая пальцы, но так и не коснулся лица девушки.
И снова потянулась пауза, долгая, изнурительная. Только слышно, как позвякивают бокалы да время от времени постукивают в тарелках вилки да ножи. Яна хоть и дрянь босяцкая, но вела она себя с изыском воспитанной и культурной женщины и ела как истинная аристократка. Что, впрочем, не мешало ей пить коньяк по-свински. Да и он набирался ударными темпами.
– Ты мне скажи, ты бандит или кто? – снова заговорила она первой. Язык заплетается, глаза соловые, шея в красных пятнах.
– Ну, бандит. – Да и он не лучше, такой же дым в глазах.
– А зачем тебе это?
– Так вышло.
– Вот! И у меня так вышло… Училась себе, училась, раз – и принца встретила. На белой «Волге». Красивый, гад! И чертики в глазах. Манят эти чертики, зовут… Знаешь, как всякую заразу в бабу заносят? Знаешь. Так он и заразил меня этими чертиками. Половым путем… Влюбилась в него как последняя дура. Он из меня веревки вил…
– Сыроед?
– Да нет… Ну, и Сыроед был. Он меня Сыроеду отдал – на, говорит, пахан, пользуйся, мне не жалко. И он пользовался. Потому что я подстилка… И в деле они меня пользовали. А я и рада стараться, чтобы ему угодить… А потом мы с ним в Москву уехали…
– С Ржаным?
– Нет, Ржаной в Краснополе остался. С Пижоном я поехала… Мы с ним здесь на Каланчевской жили. Это за ним эти уроды поехали… Они его не найдут. Он меня сам найдет… Я тогда от него сбежала, когда мы с тобой пересеклись. Не выдержала душа… Не могла душа терпеть, а тело к нему тянулось. И дотянулось. Он меня нашел, узнал, что я с тобой, а у них там какие-то
– Как та кошка, – пренебрежительно усмехнулся Вайс.
– Да, как дикая кошка. Но даже дикая кошка хочет, чтобы ее приласкали…
– Это ты о чем?
– Ни о чем. Забудь.
– Не могу забыть, какой ты была раньше. Когда мы были вместе. Я понимаю, тогда ты притворялась, но ты была настоящей. А сейчас ты фальшивая. И неприятная.
– Я такая, какая есть.
– Уходи.
– Что?
– Можешь уходить.
– Куда?
– Куда хочешь. Можешь идти к своему Пижону. Тебя никто не держит.
– Жданов тоже так говорил.
– При чем здесь Жданов?
– Иди, говорит, тебя никто не держит. И любовь у нас должна быть по взаимному согласию. А сам никуда меня не пустил. И взаимность ему не нужна. Сразу опустил, без всякого согласия. А с тобой бы я согласилась. Хоть сейчас…
Яна вдруг резко повернулась к Вайсу, с ногами забираясь на диван, обхватила руками его шею и губами потянулась к лицу. Втайне от себя Василий ожидал такого порыва, но все-таки не был к нему готов. И Яна действительно ему неприятна. Хотя он и любил ее.
– Не надо.
Он заставил себя подняться, выйти из кабинета. Спустился в холл, нашел начальника охраны, который распекал подчиненного, подозвал к себе.
– Я сейчас домой, – с трудом ворочающимся языком сказал он.
– А с этой что?
– Не с этой, а с Яной… Хотя да, с этой… Если захочет уйти, скатертью дорога. Если нет, пусть остается у меня в кабинете. Или в номер ее посели.
В свое время Тарасов «прихватизировал» под казино большие площади на трех этажах здания, и места здесь, помимо игровых залов, хватало на полноценные служебные помещения и даже на несколько гостиничных номеров, два из которых находились в личном резерве Вайса. Он мог бы сейчас закрыться в одном из них с Яной. Она согласна, и его неудержимо тянет к ней. Но он спасется от девушки бегством, а она, если не захочет уходить, может перебраться в люкс.
– Если ее кто обидит, убью. И тебя убью, и того, кто… А-а! Поехал я.
Вайс чувствовал, что решимость его иссякает. Еще немного, и он остановится, чтобы затем скатиться обратно вниз, к Яне, утонуть в ее порочных объятиях.
Сам он за руль садиться не мог. И был бы трезвым, пожалуй, не стал бы этого делать, чтобы в пути вопреки своей воле не развернуть машину обратно. Впрочем, он мог отдать команду водителю, чтобы вернуться к Яне. Но все-таки смог удержать себя в узде и добраться до дома, где его ждала Олеся.