Развод. Цена Предательства
Шрифт:
– Царёв. Мы о нём. Его никогда не было. Я надул тебя, ДОРОГАЯ.
Меня передёрнуло от этого слова.
Мерзавец.
Он часто так звал меня в период, когда мы ещё были мужем и женой.
Когда мы ещё любили и строили светлое будущее вместе…
А потом он одним махом разрушил всё, не удержав в штанах свою волшебную палочку.
А теперь уж что об этом говорить…
Всё в прошлом, и быльём поросло.
Но на это слово – дорогая – у меня выработалась стойкая аллергия.
Также как на слова “верность”, “брак” и “любовь”.
Все эти шесть
Любила я его как сумасшедшая…
Как кошка дикая любила.
Всю себя отдавала. На всё ради него бы пошла.
Даже под поезд бы сиганула, не раздумывая, скажи бы он, что ему это нужно.
Любила слепо, верно, преданно, не слыша себя, забывая в этой любви своё имя…
Но в ответ получила нож в спину – предательство.
Я до сих пор не знаю, почему он так поступил со мной.
Почему так пренебрежительно поступил с нашей семьёй, позволил себе “перепихон” с секретуткой. Но выяснять причины тому я и не хотела.
Изменил – значит, не так уж и любил.
А следовательно выход лишь один – развод и девичья фамилия.
Кстати, фамилию себе я вернула, отказавшись от фамилии мужа при разводе.
Не знаю, задело ли его это – мне, честно сказать, было абсолютно фиолетово на его чувства в тот момент, но мне однозначно стало легче, что меня хотя бы не зовут его фамилией. Ну и дочке моей мы дали фамилию и отчество моего папы – София Константиновна Мироненко. Мы обе не имеем теперь официально отношения к Ремизову.
Кроме фирмы, которая нас продолжает связывать…
И за которой он, очевидно, вёл охоту всё это время, называясь подставным именем.
– Что ты хочешь от меня? – спросила я в лоб, не собираясь тратить своё драгоценное время на реверансы перед бывшим. Чем быстрее поговорим – тем быстрее я отсюда уйду. Компания бывшего супруга меня совершенно не прельщала…
Демид же растянул свои полные порочные губы в улыбке.
И это была улыбка питона.
5.
– Ты даже не станешь истерить, что я тебя обманул и прочее? – изогнул он одну бровь.
– Я когда-то так себя вела? – сделала я тоже самое.
– Нет, – ответил он, взяв небольшую паузу для раздумий. – Истеричности в тебе никогда не было. Как и глупых решений. Иначе я бы не женился на тебе… Тогда.
Я стиснула зубы.
То есть он хочет сказать, что он женился на мне только потому, что я не была истеричкой?
Сволочь!
Ну и зачем он вообще напоминает о том, что было в прошлом?
Это все уже неважно для тех социальных ролей, которые сейчас выпали на нашу долю.
Тогда мы были сначала любимыми, супругами. Преданной и предавшим. Никем… А теперь мы – конкуренты.
– А если перестать заниматься перебиранием прошлых лет… – посмотрела я на него, стараясь быть строгой, – И перейти всё-таки к сути дела?
Бывший снова вальяжно ухмыльнулся.
– Да я просто по-джентельменски оттягивал, так сказать, неприятный момент… – протянул Демид.
– Ты? – рассмеялась
– Отчего же? – наклонил набок голову мой бывший муж. Обиделся? Он всегда так делал, когда мне удавалось его зацепить. И сейчас мне это явно удалось. – Я всегда старался тебя обеспечить всем. Разве нет?
– Демид… – произнесла я, и сама заслушалась, как звучит его имя из моих уст. Сколько же лет я не произносила этого имени? Благо, что оно довольно редкое, и случайные знакомые или коллеги по работе носили отличные имена. А то бы я, наверное, с ума сошла, вспоминая о нём.
Тогда я так любила повторять его имя!
Шептала Демид, когда он ласкал меня еще до свадьбы, уговаривая отдаться ему, не ждать. Но я тогда была как кремень, и муж потом даже меня благодарил за то, что я не сдалась.
Кричала Демид, каждый раз отдаваясь ему как в первый. Когда таяла от нежности и страсти, даря ему свою любовь и получая любовь от него.
Я даже представить не могла, чем обернётся моя преданность мужу. Моя слепая вера в его страсть, в его чувства.
Я так верила, что он меня любит, а он…
Ведь даже накануне того дня, когда я его застала мы с ним были близки! В полумраке нашей спальни он доводил меня до экстаза, нашёптывая на ухо милые нежности, признаваясь в любви, говоря о том, что я самая лучшая, самая классная любовница, самая страстная и чувственная.
Самая! Мне бы тогда задуматься, что где-то уже идёт соревнование за этот титул и пока он отдаёт первое место мне, своей жене.
Пока.
Сцепив зубы, я подарила бывшему широкую улыбку.
– Демид, боюсь, ты не совсем правильно понимаешь значение слова джентльмен. Впрочем, не важно. Мы тут не для того, чтобы друг друга чему-то учить или лечить. Давай начистоту. Зачем тебе понадобился весь этот маскарад с Царёвым? И зачем ты назначил мне встречу именно сейчас?
– А если я… соскучился? – внезапно его тон стал тише, ниже, более томным.
Он издевался надо мной?
Демид сделал движение, двигаясь ко мне ближе. Я почувствовала горячую волну, исходящую от его мощного тела.
Боже, нет!
Меня аж передёрнуло, когда я представила, что сейчас он может дотронуться до моего тела, что мне придётся вдохнуть его аромат.
Как-то, еще во время развода произошёл инцидент, я уже знала о беременности, страдала от токсикоза, а Демид тогда еще был одержим идеей меня вернуть, заставить его простить. Прижал меня в коридоре адвокатской конторы, где мы встретились, чтобы обсудить дела. От его запаха у меня буквально всё свело внутри, я не смогла сдержаться и вывернула желудок прямо на лацкан его дорогущего пиджака. Ремизов тогда был в шоке, оттолкнул меня, орал, что я сошла с ума, совсем дошла до ручки в своих обидах, что он хотел помириться, готов был на коленях ползать, а я, такая негодяйка, устроила шапито. Я в тот момент, честно, только об одном думала – как бы Демиду не удалось сложить дважды два, сообразить, что стошнило меня не только потому, что я его ненавижу.