Развод. Мы с тобой теперь никто
Шрифт:
По стильному костюму, дорогим туфлям и часам понимаю, стоящий напротив человек очень и очень небеден.
Пытаюсь сообразить, чем его отблагодарить. Формулирую фразу, но у него в этот момент звонит телефон.
Мужчина сначала отходит в сторону, а потом и вовсе забирается в салон трехсотого крузака.
Тут же из-за моего плеча выходят два достаточно молодых парня, очень напоминающих персонажей известного мультика - Алешу Поповича и Добрыню Никитича.
– Девушка, ну мы вашу малышку поставили. Вы, это, уж поаккуратнее
Второй по дороге к тойоте без слов окидывает меня взглядом, в котором читается: баба, что с нее взять.
Пока пытаюсь выйти из ступора, парни садятся в автомобиль.
Тут же раздается урчание двигателя, и черный дом на колесах плавно начинает движение.
Провожаю взглядом отъезжающую машину.
Называю себя глупендрой и дурой за то, что даже спасибо не сказала.
Взглянув на тонированное стекло задней пассажирской двери, различаю пассажира.
Совершаю самый глупых из моих поступков: машу ему рукой.
После чертыхаюсь, потому как представляю, что человек обо мне подумал.
“Идиотка, вероятно, самое лучшее из всего, как он мог тебя назвать,” - предполагаю я, посыпая голову пеплом.
Остаток дороги еду осторожно - не более чем разрешенные девяносто километров.
Во дворе меня никто не встречает, как, впрочем, и в доме.
Экономка появляется, когда я уже выхожу из ванны с вымытыми руками.
– Милена Эдуардовна, Станислав Юрьевич просил, Вас сразу как вернетесь, зайти к нему в кабинет, - сообщает мне женщина, округляя глаза, и одними губами проговаривая: “Он в бешенстве!”
На ватных ногах, еле дыша, иду в сторону кабинета Стаса.
Трясущимися руками открываю дверь.
Чувствую пульсацию сердца в висках.
– Ну, и какого ты так долго ехала, - без приветствия начинает рычать Стас, едва захожу внутрь.
Дальнейшие его слова, а, вернее, отборные маты, выбивают почву из-под моих ног.
Стою перед Стасом. Пытаюсь понять, что случилось и в чем я виновата…
От происходящего, но больше всего от волнения и грохота сердца, мне становится ужасно жарко.
В голове появляется шум, глаза застилают слезы.
Я даже не сразу обращаю внимание, что в кабинете мы не одни.
Боясь потерять сознание, в поисках опоры или стула, перевожу глаза и вижу в одном из кресел свекра. Юрий Иванович сидит с маской судьи на лице.
– Милена, чего ты зависла, подойди к столу. Покажу тебе что-то очень интересное. Лично я просто выпал в осадок, когда увидел это, - муж кидает на столешницу пачку больших фотографий.
Они рассыпаются по всей поверхности, часть падает на пол.
Сначала просто мажу по ним глазами.
Потом начинаю собирать их и рассматривать.
По моей спине от микса ужаса и стыда бегут противные мурашки и ползет пот.
– Как ты могла, Мила?! Ты предала нашу любовь!
– кричит Стас с ненавистью.
В моем мозге пульсируют вопросы: “Откуда у него эти ужасные фотографии? Почему на них…Я? Кто этот мужчина? И что я делаю на его коленях?”
– Стас, я не знаю! Я ничего не понимаю. Не могло быть ничего такого, что на этих фотографиях. Это.., - хочу сказать, что это не я, но мои глаза видят обратное.
На всех снимках, которые я просматриваю один за одним, перекладывая их справа налево и в обратном порядке, - я и мужчина. И если его лицо несколько размыто, то мое видно четко.
“Господи, какой ужас! Как мне с этим жить?! Как объяснить Стасу, что это чья-то злая шутка. Что ничего между мной и этим человеком не было?!” - снова пульсирует вопросами мой мозг.
– Я не знаю, кто это, - шепчу так тихо, что сама себя не слышу, а, может, мне так кажется из-за грохота в ушах.
– Да ты совсем одурела что ли, тварь! Сосалась с этим утырком, а имени не спросила? Или прикидываешься, что не помнишь, как ввалилась в випку к нашему злейшему врагу Брагину.
– А кто это?
– выдыхаю со всхлипом и начинаю плакать навзрыд.
Вместо ответа, Стас со всей дури лупит кулаком по столу.
– Пошла вон из моего дома, дрянь, - выплевывает мне в лицо муж.
– Ты для меня - никто и звать тебя никак!
Слова любимого бьют по мне, как хлыст, оставляя на сердце и на душе рубцы. Но…
Именно эти удары и боль от них, встряхивают меня.
Сглатываю горький сгусток желчи, собираюсь с силами и тихо, но четко произношу:
– Стас, а почему мы с тобой теперь никто? Может все же надо разобраться, узнать правду и понять?!
– Разобраться?!
– взвивается муж, выскакивает из-за стола и идет на меня с кулаками.
– Пошла вон отсюда, шалава! Теперь все разговоры только через моего адвоката. Собирай вещи, и чтобы сегодня же твоего духа в моем доме не было.
На каждую фразу Стас делает шаг вперед, оттесняя меня от стола.
Я от испуга безропотно пячусь назад.
Спиной натыкаюсь на дверное полотно, муж бьет кулаком чуть выше моей головы.
От его удара дверь распахивается.
Я, теряя опору, вываливаюсь и падаю со всего размаху попой на пол. Больно ударяюсь и, закрыв руками лицо, плачу.
Сквозь всхлипывания слышу несколько неприличных ругательств в мою сторону и щелчок дверного замка.
С полу мне помогает подняться экономка.
– Милена Эдуардовна, хозяин распорядился ваши вещи собрать. Сказал пока самое необходимое. Остальное потом Вам отправить. Ну когда Вы адрес мне сообщите, - направляя меня в сторону от кабинета, тихо шепчет женщина.
– Выпейте воды! Я вот собрала два чемодана и сумку. Такси стоит за воротами. Я Вам забронировала номер в гостинице. Вы пока там отсидитесь. Вдруг Станислав Юрьевич остынет…