Развод. Я календарь переверну
Шрифт:
Чёрт, нет, Крестовский просто гандон!
– Ты думала, я тебя просто так отпущу? Еще скажи, что я не должен был знать, что ты уехала!
Вот, если честно...
Да, если честно мне было плевать знает он или не знает. Уехала и уехала!
Свободная женщина, имею право!
– И кто тебе сказал, что ты свободная?
Я что, это вслух сказала? Или он читает мысли?
Меня прижимают к кровати. Сильное мужское тело нависает.
– Герман...
– Т-ш-ш... расслабься,
– Под твоим?
– Что тебя смущает?
– Ада..
Да, меня смущает всё.
И то, что мой адвокат оказался тут, снял виллу, я так понимаю совсем не дешёвую.
Чёрт, я же хотела загуглить, сколько она стоит! Вообще, так-то я приценивалась, но вилла показалась мне совсем не бюджетным вариантом, поэтому отель. Ну и потом, на вилле нет завтраков, уборки... и куда мы вдвоём с Евой на вилле, как-то страшновато даже.
Еще смущает то, что он приставил ко мне свою Викулю.
Да, да, Викуля оказалась подсадной уткой! Блин, двоюродная сестра, развод. которой тоже на совести Германа. И она ведь мне говорила про адвоката?
Говорила! И я еще подумала, что Вика как-то так странно на меня посмотрела! Но у меня даже нигде не зажужжало!
Ай да Герман, ай да сукин сын!
В общем, никогда не связывайтесь с адвокатами. Обведут вокруг пальца, облапошат...
Нет, секс был прекрасен. Но кто бы сомневался?
Мужчины, танцующие танго так как он просто не могут в сексе быть профанами.
С другой стороны, что такое секс?
Просто секс и …
Не сексом единым, ведь да?
НУ, или так... сексом можно заниматься и не привязываясь к человеку.
Или нельзя?
У нас, у женщин, всё сложно.
Вроде бы и можно не привязываясь, без чувств, просто физиология, просто для здоровья, да? Но хочется-то нам всё равно другого!
Хочется, чтобы не просто механика, и не для какого для здоровья. Хочется, чтобы захватило, закружило, понесло, чтобы с ума сходил, задыхался в тебя проваливаясь, чтобы до донышка, до края, до сбитого дыхания, до остановки сердца.
Любви хочется, а не секса. Любви.
И плевать, что уже напоролась с этой любовью на предательство.
Плевать, что разбита вдребезги, в хлам.
Плевать, что сама себе клялась больше в эти игры не играть.
На всё плевать.
Любить хочется, и быть любимой.
– Ада.
– Не надо, Герман...
– Надо.
– Пожалуйста...
– Тише, всё... всё... Иди ко мне.
И я иду. Раскрываюсь, расслабляюсь, стараюсь не думать, выкинуть из головы все мысли.
Подумаю потом, когда-нибудь. В другой жизни.
В этой я уже так накосячила, что от одного раза хуже не будет.
Хорошо мне с ним. Очень хорошо.
И
Когда он вот так со мной.
Когда это реально уносит за грань.
Так хорошо, так чертовски хорошо!
Быть распластанной под ним, ощущать тяжесть тела, силу, аромат, то, как его сердце гулко колотится. То, как его тоже размазывает от чувств и эмоций.
– Ада... Моя...
Его, да. Его.
Смиряюсь. Наслаждаюсь.
Хочу.
И замуж за него пойду.
– Да, Герман... да...
– Ада...
– Да, пожалуйста!
Прыгаю со скалы и лечу, выше, выше, выше. С ним. Прижимая к себе потное тело, сама вся мокрая и... такая счастливая!
Это же не просто так, да? Никакая это не физиология. Не просто пар выпустить.
Это...
– Я люблю тебя, Ада.
Любовь.
– Выйдешь за меня?
Вовремя спросил. Мозги как желе. На всё согласна.
Плевать на романтику, одно колено, кольцо, руку и сердце. Если у нас в постели всё будет вот так - на всё плевать.
Ко всему готова.
И на двоих детей еще готова. Не знаю, правда, как... Боже, когда твоему ребёнку уже шестнадцать ты как-то совсем забываешь про подгузники, пелёнки, соски, распашонки.
Это всё, опять? Мамочки, зачем?
С другой стороны - есть няни, какие-то функции можно отдать им, да?
Я ведь теперь при ответственной должности, руководитель я.
Ох, какие няни? Разве можно свою кровиночку доверить няне?
Нет, вообще-то можно.
Сложно всё.
Или просто?
Просто взять и согласиться с ним на всё.
– Учти, Крестовский, только попробуешь на лево посмотреть, я тебя кастрирую...
Смеётся тихонько, смотрит, убирая влажную прядку с моего лба.
– Страшно.
– Неужели?
– Нет. — ухмыляется.
– Это еще почему?
– Потому что никуда я не буду смотреть. Насмотрелся. И потом, у тебя шикарный адвокат, не хочу, чтобы меня ободрали как липку.
– Это ты Игнатова липкой называешь?
Смеемся теперь уже вместе. Но недолго.
– А если серьёзно, Герман... ты... Понимаешь, что это всё по-настоящему? Это не игра? Это даже не танго?
Ложится рядом, притягивая меня на грудь.
– Я это очень хорошо понимаю, Ада.
Ну и прекрасно. Совет да любовь.
Можно было бы сказать — тут и сказочке конец, а кто слушал молодец, но...
Но через два дня мы возвращаемся в Москву, статус жениха и невесты мне нравится, но и пугает всё-таки.
С детьми знакомимся — собственно с Евой уже познакомились, потому что два дня мы почти жили на его вилле. С родителями тоже - я устроила семейный ужин.