Разводящий Апокалипсиса
Шрифт:
— Я неоднократно предупреждал вас, — менторским тоном заявил Донован, — об опасности регулярного использования талисманов. Имеется подозрение, что талисманы питаются жизненной силой их владельцев. Более того, оно подтверждено моими собственными наблюдениями: с годами талисманы увеличиваются в размерах. Я регулярно измеряю свой Обруч; за четыре года эксплуатации его внутренний диаметр увеличился на шестнадцать микрон!
Судя по всему, англичанин был настроен шутить до победного конца. Валентину захотелось вызвать портал и продолжить завтрак за дружеской беседой; однако воспоминания о недавних упражнениях в магии заставили его одуматься.
— Я при первой же возможности проведу измерения собственного Обруча, — как можно официальнее
— А сто сорок часов — еще подозрительнее, — поддакнул Донован. — С прискорбием признаюсь, что не удержался от искушения и тоже погулял по славному прошлому нашего подопечного. Вы совершенно правы, Шеллер — там нет ни единой зацепки. Занг чист от заклятий, как только что перенесенный на Пангу землянин.
— Ну и что вы по этому поводу думаете? — спросил Валентин, несколько озадаченный легкостью, с которой Донован признал зряшность трехнедельной работы.
— Да примерно то же, что и вы, — проговорил Донован. — Хватит бродить по ментальным следам, пора остановиться, иначе ваш Обруч протрется изнутри и свалится вам на шею!
Валентин понял, что сейчас идея Обруча, протертого до дыр, занимает Донована намного больше, чем тайна личности Шаггара Занга.
— Ну хорошо, — сказал он. — Я рад, что мы пришли к одинаковым выводам. Я предлагаю собраться и еще раз обсудить ситуацию. Ясно же, что базовая версия ни к черту не годится!
— Вот именно, Шеллер! — подхватил Донован. — Так что поздравляю: мы с вами добились первого успеха! Отрицательный результат в нашей работе значит куда больше, чем положительный; с каждой отброшенной версией мы все ближе подходим к истинной Тайне! — Донован сделал паузу, давая Валентину прочувствовать всю важность этого заявления. — Вы заявитесь прямо сейчас или все-таки дадите мне дочитать газету?
— Если бы я хотел заявиться прямо сейчас, — ответил Валентин, — стал бы я пользоваться кольцом! Сначала я собираюсь поупражняться в магии, а к вам появлюсь ближе к одиннадцати. Хотя, — Валентин на мгновение замялся, пытаясь помягче сформулировать свою не слишком скромную просьбу, — может быть, принцу тоже было бы интересно?..
— Я распоряжусь, — ответил Донован таким тоном, словно всемогущий принц Акино служил у него дворецким. Англичанин был верен себе — Валентин в который уже раз не мог понять, шутит он или говорит серьезно. Отдавать распоряжения Акино — все равно что помыкать господом Богом; но Валентин собственными глазами видел на руке принца личное переговорное кольцо Донована. Точно такое же кольцо носил на среднем пальце левой руки сам Валентин; и означало оно совместную работу, в которой Донован являлся боссом. Конечно, в Эбо быть «боссом» значило всего лишь руководить отдельно взятым проектом, за пределами которого человек оставался просто человеком, не обремененным чинами и размерами годового дохода. Начальник Дианы, к примеру, умудрялся одновременно командовать целой сотней журналистов — и вместе с тем гнуть спину на фанатика Мелигени, одержимого идеей вывести ездовых стрекоз размером с велосипед. Работать одновременно и большим начальником, и последним подчиненным было в Эбо в порядке вещей; но все равно — чтобы сам Акино работал на Донована в рамках какого-то проекта?! Что ж это за проект такой?
— Значит, у вас, в одиннадцать? — уточнил Валентин.
— Зачем же у меня? — словно обиделся Донован. — У принца я чувствую себя гораздо комфортнее! И добираться куда проще — ровно в одиннадцать вы просто окажетесь в его кабинете.
— Ну, тогда я побежал, — спохватился Валентин. — С Тангастом не так-то просто закончить тренировку вовремя, а исчезать посреди магического
— До встречи, Валентин, — напутствовал его Донован, разрывая связь.
Валентин отправил в рот последнюю устрицу и принялся методично поедать рыбу. Надо же, подумал он, как все изменилось. Еще месяц назад я считал Акино живым богом — а теперь вот запросто вызываю его на оперативки. Правда, только для того, чтобы отчитаться в полном провале порученной мне работы…
Валентин с силой сжал вилку и медленно выпустил воздух через сжатые трубочкой губы. Негативное мышление! Отставить! Никакой это не провал; мы просто отработали самую очевидную версию — и полностью ее опровергли. К тому же в мотивации человека разбираться — это тебе не побрякушки на Побережье разыскивать. Здесь думать надо. Так что — все идет как надо!
Закончив сеанс самовоспитания, Валентин подобрал с тарелки остаток гарнира и материализовал себе стакан минеральной воды. Хлопок в этот раз вышел совсем слабым, и Валентин сразу повеселел. Выучусь, подумал он, обязательно выучусь. В крайнем случае еще и у Хеора стану уроки брать, даром что он Великий Черный. Кстати, о Хеоре — а не захватить ли его с собой? Посмотрим, так ли он хорошо умеет думать, как об этом разглагольствует!
Валентин растопырил пальцы правой руки и слегка подогнул их, словно обхватывая волейбольный мяч. Заклятие пространственного поиска, показанное Тангастом на прошлой неделе, далось Валентину на удивление легко; уже через несколько секунд плоская бутылка из темного стекла влетела в дверь и мягко опустилась на стол.
— Наконец-то ты сделал то, что должен был сделать с самого начала, — раздался из бутылки тонкий, но грозный голос великого мага.
Валентин улыбнулся. Живой или мертвый, во плоти или в виде полупрозрачного облака, Хеор оставался самим собой — не знающим сомнений великим магом, словом и делом вбивающим в голову нерадивого ученика очередную прописную истину. Поначалу Валентин удивлялся такому к себе отношению — ведь он ни разу не просился к Хеору в обучение. Больше того, при первой же их встрече Хеор был убит, а при второй — так и не сумел как следует воскреснуть; уж если судить по результатам поединков, это Валентин должен был учить Хеора уму-разуму. Но стоило Хеору открыть рот, как Валентин обнаруживал, что великий маг говорит крайне разумные вещи. Пообщавшись со своим странным пленником несколько дней, Валентин осознал, кого видит в нем бывший Великий Черный. И это открытие, как и многие предыдущие, заставило Валентина содрогнуться от нехороших предчувствий.
Хеор вознамерился сделать Валентина своим преемником.
Учиться магии на Побережье можно по-разному. Стать подмастерьем у цехового колдуна и пять лет постигать два-три специализированных заклинания. Податься в свиту странствующего волшебника, долгие годы собирать разрозненные крупицы знаний от его щедрот, периодически проверяя себя в поединках на звание мэтра. Поступить — за немалые деньги — в один из трех университетов Гильдии Магов и учиться пятнадцать лет, получив в результате звание мастера. Наконец, при особом везении можно устроиться учеником к гроссмейстеру — чтобы с шансами два к одному погибнуть при особо опасных ритуалах, а в оставшейся трети случаев стать инвалидом в выпускном поединке.
Но существует и еще одна возможность, о которой не принято говорить всерьез. Можно повстречать великого мага. Повстречать в тот самый момент, когда он начинает терять свою силу, когда в его нечеловеческой душе возникает вполне человеческое желание — передать кому-нибудь свое Искусство. И тогда, если встреча действительно была случайной и сопровождалась верными знамениями, если повезет выдержать испытания, которым великий маг в изобилии подвергнет избранника, вам выпадет счастье — или несчастье, это уж как посмотреть, — стать Преемником. Учеником, который превзойдет учителя. Обязательно превзойдет, потому что великие маги всегда добиваются своего.