Развратный ангел и последнее слово техники
Шрифт:
– Надо прыгать? – с сомнением протянула я, подходя к краю.
– Ни за что, это не обсуждается. Должен же быть другой какой-то выход, – Сариэль продолжал протестовать, но как-то это уже не особо убедительно у него выглядело.
Мы стояли на бетонной вроде бы плите, которых здесь было видимо не видимо, и все кончались одинаково, щербатыми сломами,
– Вот вы где, богомерзкие твари! – в воздух над нами врезался грозный рев, почти буквально сотрясающий небеса.
Ага, но еще более сомнительное удовольствие – это огрести звездных пиздюлей от нашего монобрового ненавистника ЛГБТ.
– Леся, нет, дурная ты девка, – зашипел Сариэль, уже смекая, что я затеяла.
Взглянула еще разок под ноги, во тьму, отчего только голова закружилась. Вот что там было? А черт ее знает.
Я вдруг схватила Сариэля за руку и шагнула вниз. В ушах засвистел вольный ветер, а глаза я закрыла, чтобы не смотреть. Только держалась за своего непутевого и в данный момент совсем не по-ангельски матерящегося слугу небесного.
Всегда на что-то да нужно надеятся.
И мы надеялись, что судьба всё так же благосклонно продолжит нам фортить, но на всякий случай приготовились к худшему.
***
– Хэхэй, с удачной посадочкой! – голос очкастого прорезался сквозь замутненное сознание и вернул к жизни только так.
Сариэль с трудом, как после знатной попойки, разлепил глаза и принялся отплевываться от чистилищной пыли. Вид Леськи, сопящей на его плече, и вроде бы совсем даже невредимой, красноречиво свидетельствовал о том, что посадочка действительно была удачной.
Нечистый дух, довольный, как слон, сидел рядом и с интересом разглядывал своеобразных гостей.
Чуть поодаль аппетитно мяла булку сама легендарная Марциана Вольтерра Тордесильяс, что не могло не произвести на архангела неизгладимое впечатление.
–
– А, Марципанка-то? Мой агент! Бегает по Раю, всех бесит, докладывает, что да как, – пожал плечами Иуда.
– Ах, докла-адывает, значит. Ты зачем кусты заговорила? – Сариэль уже ничему не удивлялся, ни тому, что там, в непроглядной тьме действительно оказалась надежда, ни тому, что их ждали, и уж тем более, ни тому, что Марципанка оказалась засланным казачком.
– Прямо-таки заговорила? – нечистый тактично сделал вид, будто бы до глубины души поражён. – У, озорница! Слышь, Марципан, еще такой фортель выкинешь, я твой пропуск в Белиаров гарем аннулирую. А вообще, вам бы ее поблагодарить надо, за мягкую посадочку-то.
Сариэль испуганно сглотнул.
***
В итоге меня все-таки вернули к «нормальной жизни». Ну как, нормальной, теперь представить ее таковой, без наличия в ней непутевого ангела, который, кажется, в совершенстве овладел навыком выпутываться из самых безумных ситуаций.
Архангелу Михаилу пришлось поверить в душещипательную историю о том, как Сариэль в одиночку пытался остановить злостную смертную девку, все носился с ней, рисковал собооой, аж в Чистилище ее сбросил, правда и сам на некоторое время там задержался, но это все мелочи. Из-за такого форс-мажора, город уничтожать раздумали, решили, что, мол, знак судьбы. И на небесах пока что поэтому все тихо-мирно. Идет вроде бы своим чередом.
А что же Сариэль? А вот сидит сейчас на моем подоконнике, во всю лопая пельмени. Он теперь на помидорах учится целоваться, осваивает «ВКонтакте», а по ночам берет меня с собой полетать над городом.
И если вы спросите, почему я его люблю, я вам скажу, что ответ очевиден.
Потому что он самый расчудесный балбес из всех балбесов, ясно же.