Развратный муж

Безликая Янита

— Папуличка, — обняла крепко своего рыжего хмурого отца.

Всё-таки я скучала.

— Боже мой, София, что на тебе надето?! — возмутился отец, отстраняясь.

Сжимаю губы от обиды, снова даже не поздоровался, сразу начал отчитывать. Ещё своими глазищами меня подавляет, уже уменьшил до размеров букашки, только до конца раздавить осталось.

— Здравствуй, София, — поздоровался свекор, ну хоть кто-то здесь вежливый.

Хотя…

Посмотрела на точную копию Глебушки, только в более пожилом возрасте, и отчетливо

поняла, свекор вызывает настороженность ещё похлеще муженька. Этот старше, хитрее. Жуть.

— Что вам не нравится? — неожиданно влез Глебушка, обнимая меня за плечи.

— А что здесь может нравиться? Безвкусица, — отец поморщился, а свекор ему только поддакивает.

Боже мой, да, я напялила свой закрытый комбез для рисования, чтобы у Глебушки на меня больше не встал. Безвкусица, тоже мне.

— Моя жена выглядит прекрасно, на этом советую закончить разговор касательно одежды, — отрезал Глеб.

Да что с ним? Чего он зубы скалит? Да ещё и на папку? Я чего-то не знаю? Или Глебушка вес какой-то стал иметь в их тусовке? Ведь папуля только хмыкнул довольно и мимо меня прошел. Даже не добил морально, а он это любит.

Хотела Глебушку поблагодарить, всё-таки вступился, как этот мне на ухо прошептал:

— Я же говорил, что глаза кровоточат.

Ах ты ж, грубиян.

— Ты знала, что красивая, когда злишься? — сказал, улыбнувшись.

Я как рот открыла высказать ему что-нибудь едкое, так сразу же закрыла.

Глазками хлоп-хлоп.

Чего? Я красивая?

Кажется, кто-то сейчас покраснеет.

— И долго мы вас ждать будем?! — крикнул свёкор.

Глебушка сразу же поспешил к папкам, а я продолжала стоять на месте, переваривать.

Это что сейчас было?

Меня моим же приемом? Вот ведь нахал.

Ну ничего, сейчас отыграюсь.

С улыбкой, как ни в чем не бывало, зашла в зал, где мужчины и расположились, и села всей своей тушкой на Глебушку, поерзав, стараясь всё ему там отдавить. Обняла за шею, впиваясь ногтями в кожу, и даже в щечку поцеловала. Я такая зая, ага.

Поймала взгляд отца, снова осуждающий. Интересно, папа бывает в этой жизни хотя бы чем-то доволен?

— Так что за неожиданный визит? Мы не ждали гостей, слишком сильно соскучились друг по другу, — сказал Глебушка, пожирая меня взглядом.

Переигрывает.

— Мы что, теперь должны предупреждать вас, когда захотим навестить? — возмутился свекор.

Какие-то старики подозрительные, смотрят так внимательно.

— Можно позвонить, чтобы дать нам время хотя бы одеться, не торопясь, — выдал Глеб.

Что несет? Да они же сейчас подумают… Да они уже подумали. По крайней мере, свекор хмыкнул и даже извинился, а вот папка все хмурится, по сторонам смотрит.

— София, а ты точно здесь живешь? — спросил отец, поймав меня своим ледяным взглядом.

Очень плохо, я врать ему не могу. Ну, как не могу, могу, но очень плохо.

— Живу, — прозвучало

очень неубедительно.

— Правда? — спросил насмешливо, раскусив меня.

Ой-ё-ёй.

— Да, — уже более уверенно.

Давай, Софа, ты взрослая, сильная. Папка не страшный зверь, он всего лишь монстр. Узнает всё, сразу же убьёт или, скорее, запрет дома под охраной. А уж когда разбор полетов начнется, он ведь мне и в другом городе жить не позволит, там быстренько везде кислород перекроет. Отец жесток, и у него слишком много связей. Поэтому хотела с Глебом по-тихому развестись, потом с Пашей пожениться и уже перед фактом ставить, в надежде, что пронесет.

— София?

Сглотнула.

— Пап, я часто в командировках, — призналась.

Очень часто.

— Часто или всегда?

Черт возьми, Глебушка, что ты молчишь? Говори что-нибудь, спасай!

— Папа, часто, но не всегда, — улыбнулась.

— Здесь даже не пахнет твоим присутствием. Где твои картины? Где хаос, который вечно тебя окружает?

Он прав, на мою квартиру страшно посмотреть чистюле: все как попало, в творческом беспорядке. А здесь сам интерьер холодный, серый, как у холостого мужика, у которого постоянно убирается домработница.

— Картины в спальне, мне нравится смотреть, как она рисует, — сказал Глеб.

— Поверить на слово? — отец снова насмешлив, но вот взгляд холодный, и Глебушку мысленно убил несколько раз точно.

Вай, так он реально на него зол.

— Могу показать, — усмехнулся муж, держа зрительный удар.

Мужик.

— У нас складывается впечатление, что вы нас держите за дураков, — процедил свекор.

Вот, ещё один монстр проснулся.

Куда я попала? Может, я выйду, они тут один на один поговорят, без моих ранимых ушек?

— Это я не понимаю, почему вы приезжаете без предупреждения, мешаете нам побыть наедине, начинаете допрос и пытаетесь хрен знает в чем обвинить! — разошелся Глебушка.

Во дает! Нас сейчас же по стенке размажут.

— Не понимаешь, значит, — нехорошо усмехнулся папка.

— Оставим это, пусть всё останется, как есть, — остановил свекор отца от тирады.

А у меня глаза бегали от лица сверка к отцу. О чем они молча разговаривают? Что должно остаться, как есть?

Ну, нельзя же так, я ногти готова грызть от любопытства.

— Хорошо, — с чем-то согласился Папа.

Глеб заметно напрягся, как и я.

— Вы нам ничего не хотите рассказать? — не выдерживаю мучительной тишины.

— Нет, доченька, ничего, а ты? — улыбнулся папка ехидно.

— А что мне рассказывать? — раскрыла глаза широко-широко.

— Не знаю, подумай.

У меня начался зуд на руках, так всегда, когда я слишком перенервничаю.

— Раз вам не о чем поговорить, то я бы хотел рассказать о наших планах, мы, собственно, поэтому и приехали, — включился свекор.