Разыскания в области русской литературы ХХ века. От fin de si?cle до Вознесенского. Том 1: Время символизма

Богомолов Николай Алексеевич

Эти письма заслуживают комментария с точки зрения текущего момента: действительно, приблизительно до этого времени отношения между Буниным и Мережковскими, хотя в какой-то степени глубинно неприязненные,

внешне были более чем приятельскими. И та часть дневников Бунина, которая до сих пор опубликована, и письма Гиппиус к нему 430 свидетельствуют не только о корректно-нейтральных отношениях, но и о внутренней дружественности, доходившей до желания проводить значительную часть года в ближайшем соседстве, предполагавшем постоянное общение и в общем дружеское расположение, насколько оно было возможно между двумя писателями, особенно писателями, принадлежащими к столь замкнутому и противоречивому кругу, как литература русской диаспоры. Но у нас нет особенных оснований не верить Гиппиус, утверждавшей, что в ее статье Бунин занимает место далеко не главное, а на самом деле речь идет о сугубо эстетических и философских проблемах. И вместе с тем ясно, что по складу ее характера и дарования такого рода проблемы никак не могли решаться внеличностно: она

не могла обойтись ни без «Габи, любовь моя» и тогда неизвестного, а теперь и вовсе забытого Шарля Деренна, ни без «Митиной любви» Бунина. И в общем контексте размышлений «о любви», с точки зрения самой Гиппиус 431

430

В апреле 1925 г. Гиппиус написала четыре письма Бунину, а следующее (почти записочка) последовало лишь через год, в апреле 1926 г. (Пахмусс Т. Из архива Мережковских: I. Письма З.Н. Гиппиус к И.А. Бунину // Cahiers du monde russe et sovi'etique. 1981. Т. 22. № 4. P. 438–439).

431

Подробнее см.: Павлова М.М. Случайные неслучайные встречи: Зинаида Гиппиус о Шарле Деренне // Русские писатели в Париже: Взгляд на французскую литературу 1920–1940. М., 2007. С. 303–314.

Конец ознакомительного фрагмента.