Real-RPG. Ледяной форпост
Шрифт:
Жестом отправив Марину наверх, я еще раз показал старейшине жестами, что претензий к его гильдии не имею и направился к стойке. Трактирщик был достаточно сообразителен, а порядки, судя по всему, весьма схожи во всех иных мирах. По крайней мере, долго объяснять не пришлось, запрос перед взором у меня появился быстро:
Внимание!
Трактирщик Толстый Гасер запрашивает у вас оплату
Место: «Приют караульного»
Услуга: оплата пива всем посетителям из «Грязная стража»
Цена: 24
Оплатить/Отмена
Всего двадцать четыре медяка, и в зале раздался громкий приветственный гомон – похоже, я становлюсь кумиром караульных Грязного города. Кивком поблагодарив ринувшихся мне на помощь стражников, направился в номер.
Марина, кстати, ожидала меня наверху у лестнице с явно виноватым видом.
Я же, поднимаясь по рассохшимся скрипящим ступенькам, думал об убитом колдуне, распятых эльфах, смертельной опасности и жесткости и жестокости нового мира. И когда поднялся на этаж, понял – предстоит серьезный разговор – все равно не до сна. Думаю, надо прямо сейчас и без утайки рассказать Марине о своих догадках насчет ритуала и грозящей нам опасности. Завтра будет наполненный событиями день, и пусть принимает решения зная о том, что нам всем грозит смертельная опасность. По крайней мере лично я в этом уверен.
Вернее, грозит нам не обезличенная смертельная опасность, которая поджидает едва ли не в каждом уголке нового мира – даже если вспомнить возбужденные жесты служанки, призывающей ни в коем случае не открывать ставни, ведущие на улицу где среди метели могут находиться опасные твари. Речь идет о смертельной угрозе, которая будет направлена непосредственно на нас, как только устроителям ритуала или их подельникам станут известны наши имена и обстоятельства попадания в этот мир… как там его, Валлирант?
Глава 11. Соблазн откровения
– Ты в спецназе служил?
– Что? – моментально переспросил я, но почти сразу же ответил, - Да ну, брось ты, где я и где спецназ, скажешь тоже…
Марина – глядя на то, как я со смешком качаю головой, неоднозначно пожала плечами - словно показывая, как ее расстраивает моя небрежная к ней снисходительность.
– Ты же воевал… - осторожно произнесла она.
– Нет, - отрицательно покачал я головой.
– А удостоверение у тебя? Участник боевых действий… купленное?
– Даже если такие вещи продаются, то надо быть кретином, чтобы их покупать, - вновь покачал я головой, - удостоверение настоящее.
– И как так получилось? Участник боевых действий, который не воевал?
– Вот как-то так, - пожал я плечами.
Если рассказать об армии и контракте, то будут вопросы и о том, почему ушел из института, а если упоминать еще об этом… в общем, нет желания откровенничать, выворачивая наизнанку прошлое. И врать не хочется.
– Пойду помоюсь, - осмотревшись в комнате, я обратил внимание на занавешенную немного по-другому ванную и некоторые изменения. Марина, оставшись здесь в одиночестве, видимо стараясь убежать от переживаний наводила порядок – но отвлечься
Белое платье девушки – постиранное, сушившееся на веревке, мешалось -пришлось пододвинуть в сторону. На краю ванной очень кстати стояла бутылочка с жидким мылом для рук – надо же, доехало сюда с нами из машины. Пока я разбирался с картой – на поляне жертвоприношения, Марина и Вячеслав собирали все легкое и необходимое, что могло без ущерба доехать на волокуше вместе с Анной - вот жидкое мыло и доехало.
– Тебе вещи постирать? – негромко спросила Марина, когда я уже открыв воду – едва-едва теплую, намыливался.
Услышав вопрос, замер ненадолго – обдумывая.
– Да нет, спасибо. Грязь к утру засохнет, и сама отвалится – а завтра нам все равно одежду надо другую купить, наша слишком приметная.
Больше Марина вопросами не отвлекала и сполоснувшись, я – легко подрагивая от холода, обтерся футболкой и повесил ее сушиться рядом с платьем Марины. Рядом повисли джинсы – их просто грубо отчистил от грязи, а чуть позже - постиранные носки. Вышел из-за занавески в трусах и кроссовках – пол был грязный и ходить босиком по нему желания не было совершенно.
Марина сидела прислонившись к высокому изголовью кровати, подтянув колени к груди и закутавшись до горла в одеяло. Вызывающе короткое зеленое платье Ани – ставшее причиной недавних проблем, висело на спинке стула.
Прошаркав по полу в не полностью обутых кроссовках, представляя, как глупо выгляжу, я вдруг подумал о том, как выглядела Марина после того, как помылась – в нижнем белье и элегантных сапогах драконоборца. Или без нижнего белья и в сапогах драконоборца – не думаю, что девушка ходила босиком по грязному деревянному полу «президентского люкса».
Усаживаясь на кровать, я увидел под висящим на стуле платьем уплотнение и – присмотревшись, заметил бретельку бюстгальтера; получается, что Марина сейчас под одеялом практически голая. При мысли об этом воображаемые образы оказались настолько четкими, что я поспешил забраться на кровать, присев так, чтобы Марина не увидела отклик тела на мои мысли.
Судя по позе девушки спать она пока не собиралась, да и у меня после пережитого ни в одном глазу – несмотря на утомления. Сидеть и молчать было бы глупо, но возможные варианты разговора у меня крутились лишь вокруг ее прямого уточнения о собственнических мыслях. После того, как поплескался в ванной, смыв с себя усталость, портить настроение и говорить о колдуне и о его сбежавшем с места ритуала напарнике не хотелось.
– Расскажешь? – вдруг спросила Марина, пока я думал о том, с какого нейтрального вопроса начать разговор.
– О чем? – машинально переспросил я.
– Как ты стал участником боевых действий, в них не участвуя.
– Я не воевал, но в боевых действиях участвовал, так будет точнее. Понимаешь, - произнес я после паузы, - в общих чертах рассказывать – лишь вопросы плодить лишние, а рассказывать подробно… - выражением лица и тоном я дал понять, что рассказывать подробно мне не очень хочется.