Реализация
Шрифт:
– Это, звери, общий дом!
Зоопарк, а не дурдом!
За случившийся бедлам
Стыд вам звери, стыд и срам!
На носах зарубите,
На хвостах накрутите,
На ушах запишите!
Слон, да-да, на твоих вот локаторах:
Только в сильный микроскоп
Таракашка или клоп,
И блоха, и тля, и жук,
Короед, червяк, паук
Великанами страшными кажутся.
А в природе, верь-не верь,
Есть один лишь мелкий зверь,
Мелкий, но ужасный,
Донельзя опасный.
– На этом месте Потапченко опять вздрогнул.
Вот к тому, кто много пьёт
Страшный монстр и придёт.
Нет, не
Но я вижу, вы поняли правильно.
Спасибо за внимание.
Всё! Конец собрания!
Вопреки ожиданиям маг-попадан не рухнул и не уснул как тёмные эльфы-хоббиты. Он тряхнул головой, встал, прошёлся по комнате и протянул Золотову руку:
– Спасибо, полегчало!
– Тряс руку демонического писателя Потапченко.
– Даже не знаю, как Вас благодарить.
– А с живых демонических оборотней Вы блох выводите?
– Ничуть не смущаясь, спросил писатель.
– Пока не пробовал. Вообще-то у меня воздействие безвредное. Просто без хозяев морить всякую пакость проще, вот я их и выгоняю наружу. Попробую.
Нальдо не стал сообщать доброму попадану, что Золотов работал не бесплатно. В конце концов, если писатель не будет всё время чесаться и ловить на себе насекомых, его общество станет немного приятнее. Пусть морят.
Глава 21
Талик правильно подозревал, что хват за нос при каждом витке реализации и его детские воспоминания тесно связаны. Эльф всё-таки расщедрился и выдал не такую уж страшную тайну. Потапченко хватали за палец, потому что у Клопомора тоже были воспоминания: младший брат, который цеплялся за его мизинец в далёком непопаданческом прошлом. Рассуждения конвоира о том, какой всё-таки замечательный парень этот маг, Талик пропустил мимо ушей. Жаль, что самую главную тайну - откуда Охотники знают, кого и как хватать - эльф так и не раскрыл. Но и Талик не стал болтать лишнего. Попаданец-попаданцу - друг, товарищ и брат. Потапченко гарантировал, что блохи выведены раз и навсегда. А на вопрос: "Так клопов и тараканов тоже можно... навсегда?", - хитро подмигнул. Вот так вот. Кто же лишит себя стабильного заработка? Знай наших!
Лечебный эффект стихотворного творчества эльфа вполне устроил, поэтому он наверное и расщедрился на объяснение. Маг теперь мог морить всякую нечисть, не испытывая припадков отвращения и страха. Одним радостным работником в Мутном Месте стало больше. Стоило ли стараться? Талик-то думал, что Клопомор после излечения от тараканофобии развеется как дым, а вышло нечто невразумительное. Никакого перевоплощения как у хоббитов или оловянного дракона. Совсем аборигены неумные. Отвалили за труды без малого стоимость хорошего двуручника. Надо же - только за то, чтобы какой-то попаданец мог живого таракана прибить непосредственно тапком, а не магически с расстояния в пару метров. Щедро, но глупо.
С Потапченко расстались у посёлка демонов. Местное население, крылатое и рогатое, грустное и испуганное, но видимо не вконец обедневшее, выслало к бывшему орочьему притону делегата на предмет найма мага-санобработчика. Потапченко остался в посёлке работать по специальности, а Талик имел возможность посмотреть с холма на своих читателей, покидавших дома перед массовым мором. М-да...
Ни один ад не мог похвастаться таким разнообразием демонических форм жизни. И что читатели за народ
– От демониц лучше держаться подальше, - вещал Бормотун.
– Они все вроде Витольда, а он у нас буйный.
– И коварррный, - подтвердил демон.
– Всё равно нам на девок как-то не везет даже с Горгулём. Вот, няшки кавайные предпочитают гламурных, но я больше не хочу отращивать перья, чтобы им нравиться. Да и мне они как-то не очень...
– Вампирши, - Бутончик мысленно скривился, выказывая полное неприятие особей одного с ним вида, - кровью питаются. Наверное.
– Совсем другое дело - волчицы!
– Радостно прорычал Витас.
– Ласковые, преданные...
– Уймись!
– Витольд от возмущения стеганул хвостом.
– Одной твоей мокроносой любви позарез хватило!
– Невесты эльфов на нас не западут. Для них уши отращивать придётся и рога скидывать, - перечислял Талик, - наглые попаданки в бронелифчиках хуже демониц, тёмные эльфийки мечтают о гаремах в сотню мужиков, и что нам остаётся?
– Всё правильно остаётся, - заявил Бормотун.
– Талик, ты хоть в одном романе сводил героя попаданца с попаданкой? Нет, - сам же и ответил маг, - не сводил. На тебя, то есть на нас распрекрасных, всегда западали местные не менее распрекрасные жительницы других миров. Настоящие эльфийки, настоящие вампирши и даже парочка богинь. А здесь кто?
– Наши здесь, - согласился с магом Талик.
– Или малолетки, или недобравшие большой и чистой любви тётки, обчитавшиеся таких опусов, что держись!
Сразу вспомнились и типичные героини-попаданки и типичное же развитие сюжета. Весь роман тянулись, как водится, сплошные взаимные страдания-недопонимания и хождения вокруг да около финальной койки. Ах, как он её любит, ах, как он умереть за неё готов, ах, как он почти чуть-чуть совсем не умер, ах, она и не догадывалась о его "чувствах-с" и тайно его любила. И койки той на пару абзацев, а уж в этой паре абзацев... два варианта: или "в голове как будто взорвалась звезда" или "в животе как будто порхали бабочки". К астрономическим подвигам Талик тяги не испытывал, а энтомологией был сыт по горло. Значит, с Геллой ещё повезло. Лучше уж нахальная демоница, чем прелюдия на триста страниц с выкрутасами.
А мужики-герои? Ни в одном мужском образе из женских романов Талик себя не представлял. Он вообще себе ничего подобного не мог представить так, чтобы в это захотеть поверить. Знать-то он знал: женщины чаще всего хотят невозможного. Невозможное можно сочинить и описать, примерно как коммунизм в теории. Но воплощать... Интересно, если бы мужики и впрямь стали похожи на те типажи, над которыми умильно вздыхают читательницы, какая роль досталась бы лично ему? Такая роль, чтобы не слишком сильно пострадать психически?