Реальность Капитонова

Кокоулин Андрей Алексеевич

– Ты, знаешь, не наглей.

Несколько секунд Шалыкин, не мигая, смотрел на него пустыми глазами так, что Димке стало не по себе, потом улыбнулся.

– Извини, - он выключил телевизор и спустил ноги с тахты.
– Три дня не сплю. Крыша едет. Иногда вообще не соображаю, где я и зачем.

Одноклассник с усилием потер лицо ладонями.

– Почему не спишь?
– спросил Димка.

– Вот поэтому, - сказал Шалыкин и встряхнулся, покрутил плечами.
– Чтобы заякориться. Чем дольше не спишь, тем надежнее.

– А зачем?

– Хочу в

другую реальность.

– А вот я, там, на фотографии...

– Я же сказал, это ты.

– А если я отсюда хочу туда?

– Да ради бога!
– сказал Шалыкин.
– Вэлком! Только якоря ищи сам.

– А тот, другой я, он как бы на мое место?

– Да нет никакого другого тебя!

– Но на фотографии...

Одноклассник шумно выдохнул.

– Хорошо. Объясняю один раз. Потом я сплю, а ты не спишь как минимум с одиннадцати вечера до шести утра. Джентльменское соглашение. По рукам?

Шалыкин протянул ладонь.

– А потом?
– спросил Димка, останавливая свою руку в сантиметрах от руки одноклассника.

– Потом разбегаемся, - сказал Шалыкин.

Он поймал и крепко сжал Димкину ладонь.

– Эй!
– сморщился Димка.

– Все уже, договорились, - Шалыкин разжал пальцы.
– Кофе у тебя есть?

– Кофе?

– Не тупи. Чтобы не заснуть.

– Я вообще плохо сплю, - сказал Димка.

– Это плохо, но к нашему делу отношения не имеет.

Шалыкин помолчал, щурясь и пощипывая подбородок. Сине-зелёные волосы падали на узкий лоб. Тонкий нос пересекал кривой рубчик.

– Ладно, первый постулат. Реальность формируется здесь, - одноклассник приставил палец к виску.
– Она не существует сама по себе, она только у тебя в голове. Когда ты спишь, реальность обновляется, форматируется и заново выстраивается для тебя на следующий период бодрствования. На восемнадцать-двадцать часов.

– Другая?

– Такая же. Но со сбоями. Человек не помнит окружающую его реальность такой, какая она есть, воспринимает субъективно, где-то помнит одно, где-то другое, где-то уверен в том, чего не существовало. Во сне реальность формируется с этими отличиями. Ты, например, помнишь, что цвет стоявшей во дворе машины - красный, и в твоей реальности он будет красный, хотя на самом деле машины вчера там вообще не было.

– Как это?

– Так. Знаешь, что у десятка свидетелей одного и того же события показания иногда различаются не только в мелких деталях, но и кардинально?

– Другая реальность?

Димка спросил это с ухмылкой, предполагая наивную глупость вопроса, но Шалыкин ответил серьезно:

– Да.

– Но как... Мы же в одном мире живем.

– Угу, - сказал одноклассник.
– Мир один, а реальности разные. Разные скорость реакции, восприятия, обработки информации. Статус, в конце концов. Или ты считаешь, что реальность Димы Капитонова совпадает с реальностью депутата Думы? Или ничем не отличается от реальности футболиста, наркодилера, певца, менеджера "Газпрома"? Это, как бы ты не думал, совершенно разные реальности.

Да, подумал

Димка, с наркодилером откуда-нибудь из Колумбии или из Афганистана я точно не имею ничего общего.

– И что, нет никакой коллективной, всечеловеческой реальности?
– спросил он.

– Почему?
– удивился Шалыкин.
– Есть. Только она дырявая, как старое покрывало. Кстати, постельное мне выдели.

– Какой-то бред!

Димка шагнул к бельевому шкафу и подал однокласснику простыню и тонкое одеяло.

– Думай, что хочешь, - Шалыкин зевнул, складывая белье на коленях.
– Но так есть. Каждый живет в своей клетке, которую сам же и мастерит.

– А фотографии?

– Это самое интересное. У тебя есть такая же выпускная, как я тебе показывал?

– Не знаю.

Фотоархив у Димки хранился в верхнем шкафчике старомодного серванта, и ему пришлось подставить стул, чтобы вытащить из вороха альбомов, папок и коробок из-под конфет пакет со школьными снимками. Несколько фотографий, конечно же, выскользнув, разлетелись по полу. Димка в коляске. Димка с совочком. Димка с соской во рту.

Смотреть невозможно. Умиляться уже нечему и даже как-то неловко видеть себя с высоты нынешнего возраста. Год. Три годика. Я это? Глаза мои. Улыбка слюнявая моя. Похож. Только внутренне - ничего общего.

Детство, оно прошло. Голопузое, бессмысленное, беспамятное. Где фотографировали - та еще угадайка.

Димка торопливо собрал фотографии и запихнул в пакет.

– Нашел?
– спросил его Шалыкин.

– Сейчас.

Выпускной снимок имел большой, альбомный формат. В пакете таких было всего пять или шесть снимков. Димка вынул их все.

Большая семейная: дедушка, бабушка, мама с папой, Димка. Цветная: дедушка с бабушкой, кажется, на день Победы. У бабушки - две медали, у деда - восемь. Южная: на фоне колеса обозрения. Школьная за третий класс. Следующая - какой-то концерт, Димка на сцене с ушастой шапкой. Димка-зайчик.

Выпускная.

Димка пробежал глазами по лицам. Александра Никитична. Аверьянов. Ласточкина. Пейе. Юрка Канев щурился раскосыми глазами из овальной рамки.

Резовой не было.

– Она?
– Шалыкин пододвинулся и подставил к Димкиной фотографии свою.
– Видишь?

Разница была видна сразу.

У Димки присутствовали Юрка Канев, Светка Желдобина и Витька Войцеховский. У Шалыкина вместо них были Наташа Марченко, Владислав Сливич и Инна Резова.

Инна.

– Этого не может быть, - сказал Димка.

– Может.

– Мы же в одном классе...

– Просто наши реальности разошлись достаточно далеко.

– Я не понимаю, - Димка переводил взгляд с одной фотографии на другую.
– Это шутка, да? Я же не мог забыть.

– Капитонов, блин, запомни, - сказал Шалыкин, - единой реальности не существует. Ее просто нет. Более-менее устоявшаяся реальность есть в городах, среди тесных групп людей. И то, знаешь, начнешь приглядываться, ни фига она не общая и не устоявшаяся. Про тараканов в голове присказку слышал? У каждого - свои.