Реальность неведомого
Шрифт:
– Люди планеты Трон? – переспросил я, обдумывая услышанное.
– Да.
– И они, вы говорите, хотят потолковать по душам персонально со мной?
– Вот именно.
– Занятно… Это их предложение мы обсудим чуть позже. Сначала ответьте вот на какой вопрос. Когда, где, при каких обстоятельствах вы в последний раз встречались с ними?
– Не скажу.
Женщина сдвинула брови, лохматые, кустистые, и опять вперилась в меня давящим магнетическим взором, феноменально редкие по окраске черные зрачки в ее глазах волновали мое воображение, тревожа память.
Где и что читал я про такие удивительные зрачки? Смутно помнится,
Согласно народным поверьям, зрачки в глазах женщин, профессионально занимавшихся колдовством, темнели с годами. В конце концов они становились совершенно черными. Черные зрачки – первейшая внешняя примета ведьмы-профессионалки с многолетним стажем, если верить народной молве.
Мысленно я присвистнул, припомнив все это, и ощутил, как по спине побежали мурашки. Неужели, подумал я… Неужели в самом деле… Ведьма?!
– Не скажу, – повторила ведьма, насупленно пошевелив густыми бровями. – Мне запрещено рассказывать о сути моих контактов с ними. Итак, назначайте место и время встречи. Они слушают вас.
– Слушают?
– Да. Моими ушами.
– Э-э… Стало быть… Гм. Дайте минуточку подумать… Если уж им так хочется этого…
– Им очень этого хочется.
– Хорошо, – молвил после долгой паузы я, принимая решение. – Встречаемся послезавтра в десять часов утра. В центральном городском парке. Возле летней эстрады.
– Нет.
– Что, простите?
– Они говорят, встреча должна произойти где угодно, но только не в городе. Она может состояться в совершенно безлюдном месте.
– Понял. В таком случае… Гм. Что ж, давайте послезавтра утром выйдем из города по автомобильному мосту, перекинутому через Дон. Потом на пустынном левобережье отойдем от автотрассы куда-нибудь подальше в степь. И там, в степи, в двух или трех километрах от трассы проведем встречу. Такой вариант устраивает?
– Устраивает. Но вместе с вами я не пойду через мост. Меня привезут к месту встречи на легковой автомашине. Ну а вы уже будете ждать меня там.
Мы уточнили детали. Я набросал на листке, вырванном из блокнотика, нехитрый план местности. Обозначил на нем реку Дон и мост над нею, автотрассу, уходящую от моста по голой, как доска, степи, элеватор, высившийся справа от трассы, и спортивный гребной канал, протянувшийся перпендикулярно реке слева от дороги. Крестиком я указал на плане приблизительное место встречи.
Затем вручил листок с планом Маргарите Николаевне и на том расстался с нею…
В указанный день и час я маячил столбом в бескрайней придонской степи, поросшей чахлыми сорными травами, иссушенными солнцем. Ровным целинным полотном уходила степь, не тронутая плугом, к горизонту. Здесь, на донском левобережье напротив Ростова, раскинувшегося на холмах на правом берегу Дона, испокон веков не сеяли культурные злаки. Земля тут была соленой; она так и называлась – солонец… Далеко-далеко от меня – километрах в трех, не ближе – сновали туда-сюда по прямой как стрела автотрассе крохотные букашки автобусов и грузовиков, легковых автомашин и самосвалов.
Застыв неподвижно на одном месте, я изображал из себя нечто вроде геодезического ориентира. И при этом, признаюсь, чувствовал себя полным дураком.
Почти полтора часа потратил я на то, чтобы добраться сюда пешком. На всякий случай явился, как и планировал, загодя – с большим
Секундная стрелка на моих наручных часах пробегала круг за кругом, а в ситуации между тем не наблюдалось никаких изменений. Есть такое идиоматическое выражение – «гордое одиночество».
Караульную службу, которую я нес сейчас в степи, никак нельзя было назвать гордой. С каждой уходящей минутой одинокое томление на степном просторе виделось мне все более и более идиотским.
Может быть, Маргарита Николаевна по неведомым соображениям зло подшутила надо мной? Услала сегодня меня с утра пораньше подальше от города в степь, а сама тем временем в городе… Что – сама?
Где она, эта ведьма с черными глазами? Где, черт ее побери!
Неужели не объявится?
Миновало, представьте себе, уже сорок минут сверх назначенного срока. Я угрюмо стоял как вкопанный, продолжая изображать живой ориентирный столб, и с бараньим упорством ждал…
С далекой автотрассы, увидел я, свернула на узкую отъездную дорогу какая-то легковая автомашина. Она пробежала с полкилометра по дороге, перпендикулярной автотрассе, а потом съехала с нее, осторожно миновав неглубокий кювет. И, снизив скорость, пошла вперевалку по кочкам нетронутой степной целины.
Фары машины были нацелены на меня, как на маяк.
Ну, наконец-то!
Машина, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении «Волгой», притормозила в нескольких шагах от меня.
За лобовым стеклом черной «Волги» сумрачным светом сияли черные глаза Маргариты Николаевны. Рядом с ней сидел за рулем какой-то моложавый мужчина.
– Извините за опоздание, – молвила Маргарита Николаевна, выбираясь из машины. – Дело в том, что они посоветовали не спешить. Они сказали, нужно приехать на встречу с вами на полчаса позже. И тогда ваш контакт с ними состоится наверняка… Вы готовы к контакту?
– Не знаю, – честно признался я. – Все зависит от того, что вы подразумеваете под контактом.
Мертвое молчание – в ответ.
Черные ведьмины глаза знакомо уставились на меня липким гипнотическим взором, проковыривая незримую скважину в моей переносице. Я поежился. Странное магнетическое воздействие клейкого взгляда отнюдь не отдаленно напоминало пытку сверлом работающей бормашины, приставленным ко лбу как пистолет.
Загадочный темно-красный диск с белым ободком и белым кружком в его центре, пролетевший над Ростовом-на-Дону.
– Значит, так, – проговорила Маргарита Николаевна деловито. – Мне нужно подготовиться к контакту.
Настроиться на него. Пока я буду настраиваться, вы можете поболтать о том о сем с моим сыном… Кстати, познакомьтесь.
Не произнеся более ни слова, она неторопливо побрела по степи прочь от меня и от черной «Волги». Отошла метров на сто и там застыла, не оборачиваясь, в несколько экстравагантной позе – колени полусогнуты, а руки вскинуты над головой ладонями вверх.
Как тут же выяснилось, ее сыном был тот моложавый мужчина, которого я приметил за рулем «Волги». Мы пожали друг другу руки и разговорились. После каких-то ничего не значащих общих слов о погоде, да природе, да о нашем взаимном самочувствии я решился пустить пробный шар. Спросил: