"Ребенки" пленных не берут
Шрифт:
Крепки были их руки, остры копья и метки луки. Каждый погибший забирал с собой на небеса многих врагов. Но на место убитого южанина приходили еще десять, и незаметны были потери в войске шаха, столь много привел он воинов. А погибших одамонов заменять было некому, потому что бились рядом с мужами их жены и дети, и тот, кому не под силу было метнуть копьё и натянуть тетиву лука, бросал камни с окрестных скал, чтобы нанести врагу хоть какой-нибудь урон.
Всё меньше оставалось защитников, и казалось, ничто не сможет спасти их от смерти и поражения, как вдруг в гущу вражеских войск ударили черные молнии. Это собаки северян, опередив
Воспряли духом одамоны и вновь ударили по врагу. В ужасе бежала вражеская армия, бросая щиты и копья, а союзники преследовали их и убивали, пока не опустилась ночь, скрыв следы последних беглецов.
А утром нашли победители тело шаха, разорванное собачьими клыками.
Так пришли на эти земли оросы и стали жить рядом с одамонами, как живут братья.
Никого не боялись горцы с такими друзьями.
Правители окрестных земель, что в гордыне своей мнили себя великими, боялись связываться с белыми пришельцами, любой из которых легко побеждал самых сильных батыров. И звали их промеж себя, таясь в ночной тьме — «сафед-шайтанами».
Но еще больше боялись враги огромных черных собак, которых в страхе называли «кара-шайтанами».
А хозяева звали своих псов — «чуру», что означает «друг», и именно друзьями они были оросам. Были псы велики, сильны и свирепы в бою. Даже хозяин гор, снежный барс — ирбис, уступал «чуру» дорогу, признавая их превосходство. Но только врагам были опасны эти великаны. Никогда не нападали на кого-либо без причины. С огромной радостью играли с детьми, и не было у малышей лучшего защитника и друга.
Когда щенок подрастал, он сам выбирал себе хозяина, иногда проводя десятки дней в поисках и пробегая порой огромные расстояния. И никто никогда не оспаривал выбор пса, ибо это была дружба равных, длиною в жизнь, а разве можно заставить кого-либо дружить? Если погибал орос, чуру его переставал есть и умирал, не желая разлучаться с другом даже в посмертии. Сами же чуру редко умирали раньше хозяев, ибо срок их жизни был равен сроку жизни воина.
Многие годы и десятилетия жили люди в мире и согласии, но не по нраву было это темным силам.
Великий хан подземного мира, ужасный и злобный Аджаха, оборотень-дракон о трех головах, вышел из Джанахама, чтобы сжечь всю землю, обратив в прах города и селения и пожрав их жителей. И только жирный пепел остался бы вокруг, а люди превратились в кошмарных дэвов, пополнив нечестивую армию Владыки. Привел он огромную армию, но не было в ней людей, а только кутрубы и гуль-ёвоны, огненные ифриты и прочие дэвы, а также аджахоры, братья Аджахи и его вернейшие слуги. Не было спасения людям ни в горах, ни в пустынях, ни в реках, ни в пещерах, ибо страшен был Аджаха в свирепости своей и очень силен, от дыхания оборотня-дракона плавились камни, и кипела вода в реках, а от рева содрогались горы, и бежали в ужасе птицы и звери.
Встал тогда Рустам, пехлеван
И сказал пехлеван:
— Братья мои, оросы, наступило время последнего боя, когда не жилище своё, не семью и Родину, а саму Жизнь должны мы сберечь, смертью Смерть поправ. Примем вызов врагов человеческих! Тяжелый будет бой, но нет у нас выбора, иначе погибнут все люди в мире, и сам мир вместе с ними. Кто-то должен остановить адские силы. А если не мы, то кто же?!
Вышли оросы на бой с Аджахой коварным и злыми дэвами и кутрубами. И бились с ними три дня и три ночи, а рядом с людьми сражались верные чуру.
Тяжкая была битва. С жутким воем набрасывались на пехлеванов кутрубы и гуль-ёвоны, поливали храбрецов огнем ифриты и аджахоры, пытались разорвать своими ядовитыми когтями и клыками дэвы…
Но насмерть стояли оросы. В ужасе завывая, падали с неба драконы, сбитые стрелами, пущенные женскими руками, ибо не захотели жены оросов отсиживаться в домах, когда страшный враг стоит у порога. Протыкали тела аджахоров острые копья. Рвали дэвов и кутрубов собачьи клыки. Разили ифритов ледяные стрелы. А если погибал орос, его чуру кидался вперед с еще большим ожесточением, чтобы в бою найти смерть, забрав с собой побольше врагов.
А сам Рустам бился с Аджахой.
В первый день срубил пехлеван дракону левую голову, и от рева чудовища вздрогнули в страхе горы, и покосились вечные шапки снегов, сбросив лавины и сели.
Во второй день откусил верный Ракш оборотню правую голову. И от воя треснули скалы, а озера выплеснулись из берегов.
А к концу третьей ночи стали одолевать врагов оросы и теснить их, убивая без счета. И бросился в страхе Аджаха в пещеру, смрадом наполненную, и вместе с ним бежали кутрубы и гуль-ёвоны, дэвы, ифриты и аджахоры, спасая своё существование, ведь нельзя назвать жизнью нежить, что противна самой земле. Бежали они, проклиная оросов и чуру, но проклятия побежденных бессильны против победителей. И мнил себя в безопасности Аджаха, потому что в пещере имелся только один выход, который обрушил изнутри хан подземного мира, ибо не видел другого способа спасти себя и остатки своего воинства.
Не смогли оросы преодолеть вражеское заклятье, ибо ослабели они от трехдневной битвы, и даже сам Рустам сумел только закрыть снаружи вход в пещеру ту и запечатать его именем неведомого нынче Бога, чтобы не дать дэвам выходить на поверхность и вредить людям.
Посмотрел Рустам на соратников своих, и сердце его наполнилось печалью. Мало оросов осталось в живых. И мало чуру. И все, кто выжил, были изранены ядовитыми клыками так, что не могли излечиться обычными способами.
И сказал тогда Рустам-победитель:
— Дорогой ценой далась нам победа, братья. Нет больше народа нашего. Осталось уйти с честью, чтобы сохранилась о нас добрая память. Нет доблести в медленной смерти, так пусть запомнят нас победителями!
Нашли оросы недалеко от узилища врага расщелину в скале, зашли в нее вместе с верными чуру, закрыли со всех сторон, и наложил Рустам-пехлеван заклятие целебного сна.
Так и спят пехлеваны-оросы с верными своими псами-чуру в глубине наших гор. Давно затянулись их раны, но не просыпаются они, пока не грозят миру неисчислимые беды.