Ребенок от убийцы брата
Шрифт:
Бортпроводник радостно закивал, соглашаясь, что Москва в январе просто изумительна. Он, видимо, как и Валеев, никогда не месил грязную снежную жижу на остановке, пытаясь спешно залезть в сильно опоздавший автобус.
«Мама, какие тут большие сидения!» — воскликнул Ромка, устраиваясь возле иллюминатора. — «Мамочка, смотри какой смешной самолёт стоит рядом с нами — ярко-зеленый».
Я рассеянно кивнула, садясь рядом с ним. К счастью, в рядах было только по два сидения, так что Валееву пришлось сесть через
— Ксан, хочешь поменяться? — по-своему истолковав мой взгляд, спросил Валеева. Я тут же замотала головой.
— Нет, спасибо.
— Уверена? Ты же не выспалась. Во сколько ты вчера легла, в час?
Откуда он знает, во столько я легла, когда он сам вроде бы крепко спал? — удивлённо подумала я. Да, я никак не могла заснуть, а потому полночи читала книжку на кухне.
— Можешь немного подремать, пока мы будем лететь, — настаивал на своём Валеев. Я отрицательно покачала головой.
— Спасибо, Рафаэль, я обойдусь.
Рафаэль
Моя девочка нервничала.
Пока я предвкушал, представляя, что сделаю с ней в спальне, мой зайчонок испуганно трясся, беззащитно поглядывая по сторонам.
Наивная моя — она упорно цеплялась за любую возможность отсрочить неизбежное. Дело даже было не в спальне — естественно, я возьму своё как нормальный мужик; но она всё ещё старательно изображала из себя независимую, свободную женщину — хотя уже неделю была за мной замужем и носила мою фамилию.
Что ж, я полагал, что это будет непросто. Как говорил мой дед: быстро только кошки родятся. А Ксанка — девочка ранимая… хоть и изображает из себя независимую женщину.
Да и какая она женщина — девчонка ведь пока. А женщиной она станет со мной.
Я усмехнулся, внезапно подумав, что не замечал за собой раньше подобных желаний. Мы же не в средневековье живём — где теперь найдёшь невинную девицу для брака. Да и толку от них — от невинных-то? Вместо совместных радостей — страх и неловкость: ничего не умеют, всего боятся.
Я покосился на свою бледную сиротку. Нет, Оксанка — другое дело. Какой-то доисторический мужик внутри меня гордо выпячивал грудь, представляя, что это я буду у неё первым — первым и единственным.
За это надо выпить, подумал я и позвал стюардессу.
Оксана
Я редко путешествовала самолётами — на поезде хоть и медленней, но дешевле.
А в бизне-классе до этого момента мне вообще бывать ещё не приходилось. Однако и Валеев, и Ромка принимали всё происходящее как должное: первый, видимо, настолько привык к роскоши вокруг себя, что уже этого просто не замечал, а Ромка… мой ребенок, вооружённый своей детской непосредственностью, делал это совместное путешествие намного легче… и проще.
Правда, во время полёта всё-таки случилась одна неприятная заминка.
Валеев позвал стюардессу, чтобы та принесла
При этом слово «желание» она почти промурлыкивала — явно стараясь заинтересовать Валеева чем-то ещё кроме сока.
После нашей свадьбы, Валеев как и я носил обручалку— и я всё никак не могла понять, почему девушка, стараясь заинтересовать Рафаэля, совершенно не обращает на это внимания.
Однако самое неприятное произошло в конце полёта, когда она в очередной раз облепила его кресло.
«Оксан, может, вы с Ромкой хотите ещё сока?» — спросил Рафаэль, покосившись в мою сторону.
Я отрицательно мотнула головой.
«Нет, спасибо. Ромка ещё этот не допил».
«А ты?»— обеспокоенно спросил он. «Может быть, чего-то хочешь?»
Я улыбнулась и покачала головой.
«Спасибо, Рафаэль, всё в порядке».
И в этот момент девица, наконец-то увидела кольца — на моей руке.
Мы с Рафаэлем как-то негласно договорились разговаривать при Ромке всегда двумя способами — вслух и с помощью жестового языка. Исключение составляли только разговоры для взрослых — всё остальное мы дублировали. Даже если наш ребенок занимался своими делами. Всё дело в том, что зрение (или мозг?) у неслышащих работал немного иначе — с помощью периферического зрения, глухие прекрасно улавливали движение рук других людей — то есть, занимаясь одними делами, они попутно «слушали» разговоры окружающих их людей.
— Ой, ваша жена глухая да, — надула губу красавица-стюардесса. — Какая жалость… как же вы с ней справляетесь?
…и Валеев поднял на неё взгляд.
Оказывается, за всё это время я ещё не видела настоящего Рафаэля. Или злого Рафаэля — по настоящему злого, готового причинить это зло вызвавшему его неудовольствие человеку.
Наверное, так выглядели ханы Золотой Орды, когда гонцы приносили им плохие вести.
— Пошла вон, — процедил он сквозь зубы. — И позови сюда Марка.
Девица дернулась, побледнела — и попыталась всё обернуть в шутку.
— Ты не слышала, что я сказал? — рявкнул Рафаэль, привлекая к себе внимание остальных пассажиров. Через секунду возле нас возник тот самый бортпроводник.
— Рафаэль Исламович, что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, задвигая девицу себе за спину.
Валеев кивнул.
— Выкинуть эту девку из компании с волчьим билетом.
На лице улыбчивого бортпроводника не дрогнул не один мускул.
— Конечно, Рафаэль Исламович, — подобострастно закивал парень. — Как скажите.
— И принеси мне кофе.