Ребенок от звёздного мальчика
Шрифт:
– У тебя соус, – хриплым сексуальным голосом шепчет она. – Вот тут, – ее пальцы касаются моих губ.
Я пытаюсь бороться с желанием. Мне это не нужно. У меня есть Агния и сын. Я не хочу всё это потерять, ради мимолетного влечения.
Пока я противостою своим демонам, Анжи действует. Подается вперед, прижимаясь грудью.
Дьявол! По сценарию под этим тонким черным топиком ничего нет. Я чувствую какие они упругие и манящие. А ее вкус и настойчивый поцелуй, разжигает во мне нешуточный пожар.
Безумие
Как тупой баран смотрю на фотографию жены и не могу ответить.
– Это она? Тебе лучше ответить.
На третий звонок я набираюсь храбрости.
– Да, Ая. Что-то случилось? – мой голос хрипит. Мне кажется он переполнен раскаяньем.
– Ничего особенного. Просто хочу знать во сколько ты вернешься, – ничего особенного. Успокойся, баран! Жена не рентген. Не может сканировать тебя на расстоянии.
– Ая, я не могу. Сегодня у нас междусобойчик. Собираемся всей труппой завалиться к режиссеру, заодно обсудим некоторые спорные моменты в сценарии, – не вру. Такой был план.
– Вместе с Анжи Стоун? – да как она узнала? Я реально думаю, что у меня в вагончике скрытая камера и жена смотрит прямую трансляцию. – Скажи ей, что ты сегодня не можешь! Что ты должен уделить время семье!
– Ая…
– Или так, или ты будешь абсолютно свободным. И тебе не на кого будет отвлекаться.
– Что это значит? – Агния агрессивная. Она намекает на развод что-ли?
– Подумай, гений!
– Хорошо. Я буду.
– Обещаешь?
– Да. Пока. Стас режиссер зовет на площадку. Будет сложный трюк.
– Удачи, Ник. Целую, – я просто отключаю телефон. Не могу сказать тоже. Потому что секунду назад целовал другую! И черт возьми, мне понравилось!
– Прости, Ник. Я не знаю, что со мной, – краснея, лепечет Анжи. – И как все это получилось. Тебе лучше всё это забыть. Давай сделаем вид, что ничего не было? – легко сказать, меня до сих пор трясет от возбуждения. При этом, вина перед женой накрывает бетонной плитой. Первая и последняя девушка, которую я целовал – моя жена. У меня и не было никого, да я и не хотел. До этого самого проклятого момента.
– Окей! Легко. Представим, что мы просто репетировали предстоящую сцену.
– Ник! – раздается стук в дверь.
– Пять минут до съемок!
– Иду, – мы выходим из вагончика, а я все думаю о том, как теперь играть сцену близости и не сорвусь ли я окончательно, при этом совсем не по-дружески смотрю на виляющую задницу Анжи.
– Ник, ты готов? – спрашивает режиссёр. Я пристегиваюсь, смотрю на трамплин и все думаю о жене.
Как она узнала про Анжи? Позвонила в тот самый момент, когда она меня поцеловала.
Что это? Шестое чувство? Или во всех рыжих зеленоглазых девушках есть что-то от ведьмы и не зря их на костре сжигали?
И если до сегодняшнего дня я
Совесть меня в конец заела.
Ой, да ладно! Всего лишь поцелуй! Что в этом такого? Спать я с актрисой я не собираюсь.
Тем более, это она целовала меня, а я… просто не оттолкнул. Завелся слегка, но это вполне объяснимо. Я нормальный здоровый мужик.
Да у меня и не было то никого до Аи. Все мои друзья со счета сбились, сколько у них баба в постели перебывало. Иногда, самую малость, я завидую. У меня то никого не было, сравнить не с чем. А вдруг с другой будет еще круче?
– Ник! Соберись! – кричит Серёга. Я пытаюсь отключить мозг и эмоции.
– Камера! Мотор! – и я газую.
– Ухуу!!! – кричит Анжи, подпрыгивает, машет руками, а вместе с ней прыгает, покачивается упругая троечка. И я отвлекаюсь на это зрелище.
Допускаю ошибку. Машина кубарем катится по площадке. Меня мотыляет из стороны в сторону. Я ударюсь головой об руль.
И я реально думаю что это все. Конец. Минуты превращаются в вечность. Вся жизнь проносятся перед глазами.
И в тот момент думаю не об Анжи Стоун, а о своей жене и сыне.
Как впервые взял его на руки и этот радостный боязливый трепет в груди. Его запах сладкой карамели с молоком. Он открывает свои серо-голубые глазки и внимательно изучает меня. Ощущаю новое, непривычное чувство. Я стал папой. И её. Взлохмаченную, с усталой улыбкой на лице, украдкой стирающей слезы счастья.
***
– Ник! Ник! – кричат со всех сторон, бегут к покореженной и дымящейся машине. Меня вытаскивают из нее.
Голова жутко болит и мысли такие тяжелые. Я словно пьяный. Пошатываюсь, придерживаюсь за плечо Сереги.
– Вроде кости целы, – констатирует Серёга, ощупывая меня.
– Пустите, – Анжи расталкивает всех и виснет у меня на шее.
Я, чтобы не упасть, придерживаю её за талию. Ловлю смущенные лица команды, которые старательно отворачивают головы. Полный треш!
– О, Господи! Я так испугалась! Так испугалась, – говорит она. – Тебе нужно срочно в больницу!
Я отодвигаю её.
– Мне нужно срочно домой. К жене и сыну.
Меня всё же заставили пройти обследование. Телефон – остался в вагончике, а я не помню номер жены.
Аечка моя. Ждет меня. Я серьёзно волнуюсь, что пока мне капают эту хрень, она просто соберет вещи и уйдет, как обещала.
И Анжи нереально подбешивает. Свидетель моего преступления: сидит рядом, глаз с меня не сводит.
– Ну-с! – заходит доктор. – Как поживает наша звездочка? Смотрел ваш последний фильм в кинотеатре. Это просто улет! Вы и в правду все трюки сами делаете?
– Как видите, – развожу руки в разные стороны и морщусь. Бок подозрительно колет. На трещину ребра похоже.