Ребята с нашего склепа
Шрифт:
— Осколочными — по центру поселения, один залп, — приказал Леви, когда всё было готово.
Немёртвые солдаты приблизились на достаточное расстояние, сумев сохранить тишину, поэтому сейчас идеальный момент, чтобы вызвать у противника панику и начать отлов паникующих людоедов.
Стрельба сегодня будет, но в ружья солдат заряжены пластиковые пули, предназначенные для нелетального поражения противника — выданные интендантом специально ради таких ситуаций.
Грохнули пушки, отправившие два снаряда в центральный длинный дом, после
— Лейтенант Армес, — Леви нажал на тангенту рации. — Какова ситуация в окрестностях?
— «Охотников» не наблюдается, — ответил тот. — Мы бдим.
Из поселения людоедов раздавались испуганные крики, а затем загрохотали ружья.
Пули, изготовленные из АБС-пластика, способны убить человека только при попадании в голову или в шею, поэтому Леви приказал стрелять только в туловище, чтобы минимизировать количество жертв.
Повелитель будет рад, если им удастся доставить тысячу с лишним правильно подготовленных трупов. Сбор падающих тел малоэффективен, не закрывает даже часть потребности в неживой силе, поэтому повелитель велел добывать тела из любого удобного источника. Единственное условие — это не должны быть граждане Праведной Республики.
Ружейный грохот не смолкал несколько минут, но вопли постепенно утихали.
Внезапность нападения, ночное время, ошеломление грохотом, отсутствие большей части воинов-охотников, тотальное превосходство врага — это факторы, низвергнувшие шансы отразить нападение до нуля.
«Мы могли напасть и днём», — подумал Леви. — «Но тогда кто-то бы точно попытался сбежать».
Спустя пару десятков минут, в ходе которых происходила неразбериха, из разваленных ворот начали выходить побитые и потрёпанные людоеды. Некоторые из них были одеты в шкуры, но большинство носили лёгкую кожаную одежду, а некоторые вообще были голыми. Видимо, в этом они спали.
— Займитесь ими, — приказал Леви. — Установить платформу ритуального круга, а также задействовать малые платформы.
«Малые платформы» — это стальные пластины, в которых были запечатаны заклинания «Мёртвый стазис».
Скоро все эти людоеды умрут, после чего будут отправлены в портал, где их примут и доставят в Душанбе. Пригодные станут воинами, непригодные станут крестьянами.
Детей, как наиболее бесполезных, повелитель приказал убивать на месте, чтобы не мучились зазря. Леви считал это его решение мудрым и взвешенным.
«Если создание страдания неизбежно, то незачем преумножать его напрасно», — посетила генерала Праведной армии философская мысль.
В ходе умерщвления были ожидаемые попытки сопротивления, но все они потерпели провал. Немёртвые воины жёстко пресекали любые агрессивные действия, приводя пленных к покорности.
Когда всё было кончено, от некогда крепкого поселения, неожиданно крупного для столь экстремальной климатической зоны, остались лишь жилища и замороженные лужи крови, а также закопанные в снег детские тела.
— Железа
— Если верно второе, то никакие это не охотники, — произнёс Леви. — Ждите, что они пустятся в погоню. Сегодня мы уничтожили всё самое дорогое, что было в их жизнях. Будь я на их месте, захотел бы отомстить и утопить горе во вражеской крови.
Он уже переживал нечто подобное, ещё при жизни, и сделал тогда ровно так, как сказал. Но горе, к большому сожалению, не утопить ни в крови, ни в алкоголе…
— Наша работа здесь закончена, — произнёс Леви, отвлекаясь от грустных воспоминаний. — Отрастите глаза на затылках — вас точно будут преследовать.
Пора возвращаться к рутине. Подготовка ауксилариев, патрулирование территории, бездумное лицезрение белой стены напротив письменного стола…
Глава седьмая
Прошлое — прошлому
/27 сентября 2028 года, Праведная Республика, г. Душанбе, президентский дворец/
— А у меня, типа, и так работы не дохрена, да? — спросила раздражённая Карина.
Это у неё такая реакция на увеличение рабочего дня на один час.
— Знаешь, почему ты ещё не ломаешься пополам от усталости? — спросил я её не менее раздражённо. — У тебя есть выходные дни, а рабочий день твой, какого-то хрена, нормирован. И, в отличие от работяг, вкалывающих на фабриках, твоя работа не гробит твои суставы и хребет до полного износа.
— Но я устаю! — возмутилась Карина.
— Ты на пике своего физического развития, — усмехнулся я. — Все последствия неправильного питания, внутренних болезней, а также некоторых физических изъянов были устранены «Тёмным спасением», поэтому я просто не догоняю, где ты тут можешь сильно устать! Люди здоровье оставляют, травятся, блядь, химикатами, ночью в смены выходят! А ты имеешь доступ ко всем благам с Земли, смотришь фильмы в долбанном домашнем кинотеатре, можешь позволить себе валяться в мраморной ванне, облившись всем тем говном, которое мои ребята достали в Японии! И при этом ты ноешь?!
— Но… — она хотела выдвинуть ещё какой-то контраргумент, но запнулась. — Ладно, ты прав, я слегка охренела.
— Короче, сегодня-завтра у тебя отгул, — решил я не дожимать. — Но послезавтра — чтоб как штык на рабочем месте. Займись собой, отдохни, а если вдруг захочется почувствовать в себе двадцать сантиметров охлаждённого мяса — ты знаешь, как меня найти, ха-ха.
— Никакие там не двадцать… — пробурчала Карина.
— Чего-чего? — сделал я вид, будто не расслышал.
— Сегодня вечером придёшь? — с невинным видом спросила она.