Рецепт идеального мужчины
Шрифт:
– Офигеть… – вернулся дар речи к Алиске, которая все это время стояла истуканом с открытым ртом. – Пряник разговаривает! Как я теперь есть то их буду?!
Глава 8
После оживления Павлика прикасаться к другим продуктам на кухне стало как-то жутковато. Сам же ворчливый малыш, обустроившись в сумке, носа оттуда не показывал.
– Вот и сиди там, пока одна худеющая барышня не сожрала тебя ненароком, – предупредила шепотом своего нового домочадца и тот, высунув на секунду смешную мордашку, боязливо покосился расписными глазками в сторону
Когда пышное тесто для коржей на торт отправилось в духовку, Колобок с чистой совестью и моей искренней благодарностью был сопровожден в гостиную.
– Диван, пульт, телевизор… Моему бывшему для счастья этого было вполне хватало, – неожиданно всплыло в голове, и я усмехнулась. – Хотя, нет, в его списке было еще пиво. Но детишкам до восемнадцати ни-ни, а тебе отродясь один день. Так что, вот так! – мудро заключила я, пристраивая на время своего идеального мужчину, чтобы не мешал нам с Алиской спокойно поболтать о своем о женском и о двух ненароком оживших кренделях.
На красивом лице появилась знакомая насмешливая ухмылка, а в темных вдумчивых глазах заплясали огоньки веселья. Если эта редиска меня понимает, то в душе, должно быть, угорает от смеха. Только вида не показывает и снова молчит, зараза.
– Если захочешь поговорить, я на кухне, – задорно подмигнула и, развернувшись на пятках, пошла проверять, как там поднимаются коржи.
Ну а что? Не одному ему веселиться надо мной. Мы еще посмотрим кто кого переиграет на моем поле.
Запивая успокоительное водой из стакана, Алиска мирно сидела на стуле и болтала ножками, что было на нее совсем не похоже. При этом ее хмурый взгляд безотрывно следил за розовой сумкой, которую оккупировал пряник Павлик.
– И что ты за человек такой, Спичкина? Оживший Колобок с развитой мускулатурой и пробивающейся щетиной тебя ничуть не удивил, а маленький милый пряничек едва поседеть не заставил?
– Хватит ржать, Румянцева, – обиделась Алиска и разом допила оставшуюся в стакане воду. – Я после твоих фокусов еду начала бояться. А на все, что из теста, вообще смотреть не могу! Я же не каннибал какой-то? Так и представляю, как откусываю пироженку, а она кричит: «А-а-а! Это была моя нога, а ну скорее выплюнь!»
– И тем не менее, рыбу, птицу и колбасу из мяса ты все-таки ешь? – уточнила я, приступая к приготовлению крема для прослойки.
– Ем, – с прискорбием созналась Спичкина. – Но не живьем же… Ладно, может, похудею быстрее. От булок давно пора было отказаться. Ты только овощи и фрукты не оживляй, а то мне точно кранты!
– По рукам, – согласилась я и вернула подруге улыбку. – Алис, я тут все думаю, а это нормально, что мой Колобок молчит? Вроде, и понимает все, и смеется в голос, но пока ни слова не проронил.
– Нормальнее не придумаешь, – заверила подруга. – На старших курсах универа я как-то встречалась с профессиональным футболистом, тот тоже почти ничего не говорил. Лишь иногда о спорте,
– Так что ж вы разошлись? – искренне удивилась, впервые услышав эту историю.
– Да, дура была. Оказалось, что я во время чемпионата не за ту команду болела. В общем, не срослось.
Сумка на столе зашевелилась, а из ее недр донесся бесцеремонный хохот пряника. Обиженная Алиска сердито шикнула на него.
– Вот тебе и правда вредные углеводы! Вреднее не придумаешь. Единственный плюс появления противного пряника в том, что теперь в происхождении идеального кренделя я вообще не сомневаюсь.
С этим я была согласна. Но мысль, что мой Колобок что-то скрывает, все равно не оставляла в покое.
Замену Павлику пришлось лепить из того, что было. Замешивать и выстаивать по рецепту имбирное тесто уже не хватало времени. Человечек вышел более рыхлый и немного отличался по окраске, но покрытый глазурью уже не так бросался в глаза на фоне остальных.
– Ой, чует мое сердце, заметят подмену, – переживала я, привыкшая в любом деле всегда выкладываться по максимуму и добиваться идеального результата.
– Да будет тебе, – махнула рукой Алиска. – В семье не без урода! А учитывая, что их тридцать три, это еще отборный генофонд пряников.
На этом и сошлись.
Когда торт был готов к доставке, встал вопрос, что делать с моими домочадцами. Тащить их с собой или оставить на попечение Спичкиной?
– Да не сожру я твоих кренделей, езжай спокойно, – ручки на груди сложила, губки бантиком, вся из себя приличная, прям фея-крестная.
Не сожрет. За столько лет по ее взгляду я уже многое научилась различать и даже предугадывать. А вот научить чему-нибудь ненароком или бредовую идею подкинуть вполне может, на то она и Алиска.
– Нет, поедем все вместе, – решила я.
Подруга обиженно закатила глаза, не ожидая подобного недоверия с моей стороны.
– Ты одна, а их двое, – перешла на шепот, чтобы Павлик из сумки не расслышал. – Вступят в преступный сговор, считай пропала, не разгребем потом.
Алиска испуганно выпучила глаза и покосилась на мою сумку, цвета розового единорога, как если бы там сидело само зло и готовило план по захвату мира.
– Ладно, все вместе.
На мое предложение прокатиться лицо заскучавшего Колобка озарила улыбка.
– Твоя куртка, – протянула мужчине новенький модный пуховик, от которого только оторвали бирку, а щеки снова вспыхнули румянцем.
Его заботливый и теплый взгляд, остановившийся на моем лице, говорил лучше любых слов, окутывая невидимой дымкой спокойствия. Этому мужчине хотелось доверять. Может и зря, но я так устала бояться и справляться со всем в одиночку, что готова была рискнуть. А еще успокаивала себя тем, что, когда обжигаешься столько раз, на неприятности рано или поздно вырабатывается крепкий иммунитет.