Рецепт счастья
Шрифт:
Дэзи зашла в аудиторию номер 247, прошла мимо остальных учеников к учительскому столу.
Неужели этот парень — учитель? Выглядел он достаточно молодо. Его брюки были слегка помяты, голубая рубашка измята изрядно, а о красивом, но изжеванном галстуке и говорить было нечего.
— Дэзи Беллами, — представилась Дэзи, протянув учителю папку, которую ей дали в приемной комиссии.
— Энтони Романо, — ответил учитель, поднимаясь со своего места и одаривая Дэзи теплой улыбкой. — Добро пожаловать в старшую школу Авалона.
У учителя были большие карие глаза.
— Хотите, я представлю вас классу?
По крайней мере, учитель спросил ее разрешения. При этом он выглядел таким счастливым, что Дэзи просто не могла отказать. Она кивнула и повернулась к шумному классу.
— Внимание, — произнес мистер Романо неожиданно властным голосом и постучал по доске. — Сегодня к нам пришла новая ученица.
Фраза «новая ученица» подействовала на класс волшебным образом. Все взгляды тут же обратились к Дэзи. Она представила, что участвует в очередной школьной сценке. Дэзи с четырех лет посещала театральный кружок, с тех пор как сыграла ангелочка в рождественской постановке. А прошлой весной ей дали главную роль в мюзикле. Дэзи представила, что класс — это ее зрители, и улыбнулась.
— Это Дэзи Беллами. Надеюсь, вы хорошо ее примете и расскажете о школе.
— А ты не из киогских Беллами? — спросил кто-то из класса.
Дэзи была удивлена тем, что кто-то здесь знает ее семью. В большом городе нужно носить фамилию Рокфеллер, владельца известной марки одежды или сети отелей, чтобы люди обратили на тебя внимание.
— Это мои бабушка и дедушка, — кивнула Дэзи.
Название «Киога» вызвало у Дэзи воспоминания о семейном поместье, расположенном высоко в горах неподалеку от Авалона. Когда-то это место было знаменитым водным курортом для обеспеченных ньюйоркцев. Лагерь «Киога» уже давно закрылся, но тем не менее до сих пор принадлежал семье Беллами. Дэзи была там лишь однажды, прошлым летом. Она помогала своей кузине Оливии готовить поместье для празднования пятидесятилетия со дня свадьбы бабушки и дедушки.
— Дэзи, занимай место вот там, между Соннет и Заком. — Мистер Романо указал на парту, за которой сидели светловолосый парень и девушка-афроамериканка с высокими, точно у модели, скулами и безумно ярким маникюром.
— Слава богу! — воскликнула Соннет. — Теперь мне не придется смотреть на него.
— Соннет! — оборвал ее мистер Романо.
— Да не важно. — Соннет откинулась на спинку стула и скрестила руки.
Дэзи думала, что учитель выгонит Соннет из класса — так обычно поступали в ее старой школе, — но вместо этого он повернулся к доске и начал что-то писать.
— Колач? — спросил парень по имени Зак.
Дэзи поняла, что он обращается к ней. Зак держал в руке зажатую в салфетке румяную булочку. От ее свежего, сладкого запаха у Дэзи слегка закружилась голова.
— Да нет, спасибо, — удивленно пробормотала она. — Я уже позавтракала.
— Благодарю. — Соннет перегнулась через парту и схватила булочку.
— Хрю-хрю, — выказал недовольство Зак.
— Вообще-то он умеет разговаривать, — заметила Соннет, откусывая
— И сейчас я наколдую, чтобы ты исчезла, — парировал Зак.
Слушая, как эти двое обмениваются остротами, Дэзи почувствовала себя на матче по настольному теннису. Она прочистила горло.
— Я работаю в пекарне «Скай-Ривер», — сказал Зак. — В утренней смене. Так что, если с утра хочется свежих булочек, обращайся ко мне.
— Каждый должен быть хорош хотя бы в чем-то, — сострила Соннет, глядя на Зака с сочувствием.
— Точно, — ответил он. — Я хорошо пеку булочки, а Соннет хороша в их поедании. И это видно по размерам ее задницы.
— Ладно, — внезапно сказала Дэзи, теперь прекрасно понимая, почему учитель посадил ее между этих двоих. — Мы убьем его сейчас или дождемся звонка?
Соннет пожала плечами:
— По мне, так чем быстрее, тем лучше.
Зак потянулся и закинул руки за голову.
— Я нужен тебе. И ты это прекрасно знаешь. Ты умрешь от ломки, если я не буду приносить тебе булочки каждый день. А вы слышали о пожаре? — вдруг спросил Зак, меняя тему. — Дом Дженни сгорел дотла.
— Чушь, — мотнула головой Соннет.
— Нет. Клянусь богом, я не придумываю. Возможно, об этом написали в газете.
Дэзи слушала с интересом. Она имела отношение к этой пекарне благодаря родственным связям. Пекарня принадлежала Дженни Маески, и, как поняла Дэзи, это была та самая Дженни, о которой говорил Зак. Дженни приходилась дочерью дяде Дэзи, Филу. Таким образом, Дженни и Дэзи двоюродные сестры, правда, незнакомы друг с другом.
— А с Дженни все в порядке? — поинтересовалась Соннет.
— Да. Но я удивлен, что она не у твоей мамы.
— Дженни и моя мама — лучшие подруги, — объяснила Соннет для Дэзи. — А мама уехала из города на съезд мэрии. Она возвращается сегодня.
— Ого! — воскликнула Дэзи. — Твоя мама работает у мэра?
Соннет откусила от колача.
— Она и есть мэр.
— Ух ты, здорово! — воскликнула Дэзи.
— Но это ненадолго, — вмешался Зак. — Мой отец обойдет ее на следующих выборах.
— Ну да. Конечно. Удачи ему, — с улыбкой ответила Соннет.
— Он градоначальник. И сделал многое для того, чтобы город стал богаче. Людям это нравится, — возразил Зак.
— Ну конечно! Им нравятся сокращения на работе, как тогда, когда закрыли городской бассейн? И что твой отец закроет в следующий раз? Библиотеку? — Соннет доела булку и вытерла руки салфеткой.
Разговор прервал голос из радиоприемника. После занятий состоится собрание клуба дебатов, а хоккейная команда вместе с еще каким-то клубом устраивают вечеринку. Это показалось Дэзи заманчивым, но Соннет предупредила ее, что выйти в лес и сварить сироп из кленового сока — это лишь предлог, чтобы покурить травку. Потом, к огромному удивлению Дэзи, все ученики встали и, повернувшись к флагу в углу комнаты, начали произносить клятву верности американскому флагу. Слова сами приходили к Дэзи откуда-то из глубины сознания, хотя она считала, что давно их забыла.