RECKLESS
Шрифт:
Сейчас я сижу на открытом балконе в кресло-качалке и любуюсь на закат, который отражается в озере желто-оранжевой размытой тенью. На улице совсем тихо, и лишь отдаленное щебетание птиц слышится из леса.
Возможно, именно в этот момент человек может быть счастлив, но не все так просто. Умиротворенный пейзаж не заполнит огромную пустоту в душе, которая образовалась в последствии всего накопившегося за эти полгода.
У меня даже сил уже нет, чтобы просто заплакать, чтобы со слезами ушло все плохое, вся боль, что накопилась за долгое время. Чтобы просто
Такое чувство, будто из меня выжили все, что вообще можно было, и я осталась фарфоровой куклой без эмоций и сил на дальнейшую жизнь.
Я так добивалась того, чтобы не сдаваться и идти вперед, что потеряла всякий смысл в дальнейшем своем существовании. У меня опустились руки, признаю. Я больше не чувствую того, что должна бороться. Соглашусь с вами, я эгоистична. Не думаю о других и лишь ною. Но такова моя суть. Я Ева Квиг Мун — проблемная девочка с кучей тараканов в голове.
И я уже конкретно подзаебалась прокручивать свои проблемы в голове. По кругу, раз за разом, медленно добивая себя этим. Почему я не могу просто отпустить все это? Забыть обо всем, ибо скоро все мы умрем, а может и нет.
Поступлю как законченная сука и попрошу маму увезти меня отсюда, начав новую жизнь где-то в Соединенных Штатах Америки, наплевав на людей, что остались в Осло.
Почему и нет?
Могу оправдаться тем, что мой отец Марк Мун и дело с концом.
Не важно.
Я поежилась, когда прохладный ветер коснулся моей кожи, и обняла свои коленки, медленно моргая и наблюдая за колышущимися кронами деревьев.
Так странно, ведь с самого детства родители учат детей что хорошо, а что плохо. Что, например, природу нужно любить и уважать, не принося ей вред, ведь по большому счету, именно за счет растений мы можем жить.
А меня вот этому не учили, и каково было мое удивление, что когда шестилетнему ребенку, вместо того, чтобы сказать: «Ева, посмотри, какая бабочка, пойдем гулять», говорили: «У нас дела, милая, мы работаем, чтобы жить».
Нет, я вовсе не осуждаю родителей, и это полностью мамина заслуга, что я живу (жила) в хорошем доме, пошла в достойную школу и могу не заботиться о том, где взять денег на еду.
Просто я, как и остальные одинокие дети, хочу любви со стороны единственного родителя. Хочется прийти после тяжелого учебного дня и просто поужинать с мамой, взаимно поделившись новостями и переживаниями. Хочется готовить вместе на праздники и вместе же их проводить.
В моей жизни так мало слова: «Вместе», что я хочу заполнить его саморазрушающимися мыслями о том, настолько я одинокий человек.
Но тут сквозь время в моей жизни появляется человек, который перевернул абсолютно все во мне, без остатка. Кристофер Шистад стал моей золотой монеткой в жизни, которую можно прожить интересно.
Он открыл мне глаза на многие вещи, показал, что мир может быть разнообразен, а не лишь в стенках моего сознания. Кристофер впустил меня в свой мирок и поглотил меня полностью.
Знаете, никогда нельзя быть готовым ко всему всегда, так вот и со мной
Это трудно объяснить, но в определенный момент ты понимаешь, что нашла того человека, который на данный момент твоей жизни станет для тебя всем, и ты больше не будешь сопротивляться.
Просто примешь тот факт, что люди могут быть настолько близки, и что их может тянуть такая сильная и неумолимая сила притяжения, буквально за секунды разрывающая одежду и цепляясь зубами за мягкую кожу.
Скрип двери привлек мое внимание, но я не обернулась, все еще продолжая любоваться за уже полностью вставшим солнцем, которое потихоньку начинало прогревать землю.
Я почувствовала что-то теплое на своих плечах и рефлекторно коснулась рукой, как я уже в последствии поняла, пледа, сильнее укутавшись в него и подняв глаза на Кристофера, который устремил взгляд вперед.
Он был в джинсах и черной майке, возможно, тоже не спал. Волосы слегка взъерошены, а глаза красные. Крис прошел впереди и развернулся ко мне, присаживаясь на корточки около моих подогнутых ног.
— Не спрашивай, — еле как прошептала я, чувствуя небольшое шелушение на своих губах.
— Ты всегда была со мной в трудные моменты, так что, заткнись и дай мне помочь тебе, — негромко сказал он, и я не сдержалась, чтобы поднять свои уголки губ вверх.
— Тебе не обязательно делать это только потому, что я это делала для тебя, — коснулась я его плеча, и он положил свою руку на мою.
— Я буду это делать, потому что хочу, Ева. Я заебался смотреть, как ты медленно, но верно губишь себя сама, поверь, твоего папаши вполне хватило, — с сожалением говорит Крис, и его голос меняется при упоминании Марка.
Я бы поспорила, кто больше ненавидит моего отца — я или Крис?
— Крис, я устала, устала быть слабой и вечно быть в дерьме. Я просто хочу быть с тобой и жить спокойной жизнью. Общаться с друзьями и ходить в школу, — выдохнула я, и парень убрал с моего лица выпавшую прядь из пучка.
— Родная, ты же знаешь, что в нашей жизни все настолько сложно, что мы можем лишь мечтать об этом, — чуть улыбнулся он. — Тебе нужно найти то, во что ты будешь верить и просыпаться каждый день из-за этого.
— Ради кого ты просыпаешься по утрам? — закусив губу, спросила я.
— Ради мамы, потому что понимаю, что бляди, которые захотят отомстить моему отцу, обязательно ударят по самому слабому месту. Я ежедневно повторяю самому себе, что я должен жить и двигаться дальше, не оглядываясь назад. Прошлый Крис остался далеко позади, и я уже поплатился за свои ошибки, больше не хочу повторять их, — отчужденно сказал он, и я кивнула, понимая, что у всех нас есть боль, которая под силу лишь нам.
— Что произошло тогда? Вилл не смог остановить «Торнадо» или что? Почему ты не приходил ко мне? — слишком много вопросов, но я должна знать обо всем. Поймите меня правильно.