Реформация. Книга 1. Локдаун
Шрифт:
– Семён, понял тебя. Ты нам тут как раз нужен будешь. Ждём. Конец связи.
– Конец связи! – нервно выпалил Семен и, включив спец сигнал служебного автомобиля, резко рванул со стоянки.
Когда Шестаков подъехал к отделению он был очень удивлён тем, что увидел. В машину Скорой помощи, стоявшей почти у входа, грузили закрытое тело. То есть кто-то умер и его тело теперь увозят в морг.
– Тут-то что могло приключиться? – вслух сказал полицейский, после чего увидел, что привычное место на стоянке свободно и начал парковаться.
Как только с парковкой было покончено, Семен сразу вышел из
– Вить, здорова ещё раз! Что тут-то произошло?
– Семен, – дежурный внимательно посмотрел на Шестакова, – ты, для начала сходи и приведи себя в порядок, потому что вид у тебя потрепанный, честно говоря. А затем, сразу к Горностаеву зайди. О ситуации в районе руководство уже в курсе. Дальше – по обстановке.
– Понял. Спасибо, Вить!
Когда Семен рассматривал себя в отражении у зеркала – он сам себе не понравился. Его лицо было сильно поцарапано слева, а кожа местами сильно покраснела, как после драки. Одежду пришлось сменить – благо всегда было во что переодеться, так как за этим Семен Романович следил очень чётко. Минут через десять Шестаков был готов предстать перед старшим по званию. Ещё раз посмотревшись в зеркало, он поправил воротник на своей рубашке и отправился к Горностаеву.
Владимир Михайлович Горностаев был мрачен. Он сидел за столом и заполнял какие-то бумаги. Весь его вид говорил о том, что сейчас не лучшее время для светских или дружеских бесед. Когда к нему в кабинет вошёл Семен Романович, тот лишь указал на стул вошедшему, не проронив при этом ни слова.
– Товарищ майор.. – начал было говорить Шестаков, но тот его остановил жестом руки.
– Шестаков, – сделал паузу Владимир Михайлович, – где Ляпов и Хромов?
– Ляпов и Хромов предположительно пропали без вести в районе Чашниково. Их точное местоположение мне на данный момент не известно.
– Так! В связи с внештатной ситуацией, все не закрытые дела Ляпова передаются вам, Семен Романович. Это ясно?
– Так точно, Владимир Михайлович.
– Раз ясно, сейчас пойдёте к Писаренко, он вам видео покажет из камеры изолятора, очень занимательное. Затем жду от вас рапорты по работе за текущий день! В срочном порядке по каждому вашему выезду со всеми подробностями! Пока не сдадите мне лично в руки – здание отделения не покидать!
– Так точно, товарищ майор!
– Общий инструктаж личного состава через два с половиной часа. Это пока всё. Давайте, там с Писаренко, побыстрее и сразу за дело!
– Разрешите идти?
– Идите!
Семен Романович быстро вышел из кабинета и направился к Писаренко Генадию Петровичу. Тот отвечал в основном за просмотры с видеокамер, у него стоял хороший мощный компьютер для обработки разного рода видео. Кабинет Геннадия находился недалеко и, буквально, через минуту Шестаков негромко постучал о распахнутую настежь дверь.
– Входите, входите! – ответил Геннадий откуда-то из-за больших мониторов, стоявших на столе, которых имелось аж два.
– Здравия желаю, Геннадий Петрович! – с лёгкой насмешкой в голосе подошёл к столу с мониторами Семен.
– О, здорова! Вас то, господа, мне и надо! А где Андрюха?
– Не знаю я пока где он, Ген. Он не пришёл в условленное место. А я так и не дождался его, – погрустнел сразу Семен.
– Может заплутал? Может объявится ещё, – постарался немного успокоить коллегу Геннадий, – Слушай, так давай я тогда тебе покажу, чего та баба-то
– Меня к тебе лично Горностаев за этим и отправил.
– Ого! Не к добру это.
– Он мне Лёхины дела передал. Временно. Так что, баба та – теперь моя головная боль. Что там с ней? Не тяни только.
– Пока видео открывается, расскажу тебе, что сам знаю. Она наговорила про себя там разного, Лёха информацию-то успел на проверку отдать. В общем – врёт она. Никогда по адресу тому никакой Ирины не было и в педагогическом она – не учится.
– Кто ж она такая тогда?
– Не знаю, Семен. Но и спросить с неё теперь уже не получится. Её на первой Скорой увезли в тяжелом состоянии – без сознания. В больнице она теперь.
– Так, ладно. Давай показывай уже как дело было.
– Я тебе ускоренно включу, а то долго совсем получится – сам понимаешь.
На видео Семен Романович увидел следующее: Ирина сначала спала, потом проснулась, попила чай с печеньем, подавилась им, допила чай, подержалась правой рукой за голову и снова прилегла, уснула. В камеру к ней заводят задержанного, поддатого мужика лет пятидесяти на вид. Он сидел сначала спокойно. Потом подошёл к Ирине и приложил ей свою ладонь к голове. Снял с себя куртку и укрыл ей девушку. Снова сел и обхватил голову руками. Через некоторое время Ирина снова проснулась, села рядом с мужчиной, сначала завела с ним разговор, потом начала его раздевать, затем между ними начался интим. Впрочем интим быстро закончился, потому что мужик схватился за сердце и упал без сознания. Ирина закричала, через мгновение в изолятор вбежали полицейские. Ирину усадили снова на кушетку, немного одели и начали успокаивать, та постоянно ревела. Потом её начало тошнить, ей принесли ведро, видимо от уборщицы. Её сильно рвало, ей помогали придерживая её, но всё равно часть рвоты летела мимо. В камере, наконец-то, появились врачи и сначала начали осматривать тело мужчины, в этот момент Ирина упала без сознания. Врачи переключились на Ирину: проверяли пульс, мерили давление, делали что-то ещё, в конечном итоге: сделали ей какой-то укол, положили её на носилки и вывезли из изолятора. Геннадий остановил видео.
– В общем, потом приехала ещё одна Скорая – они труп мужика этого забрали.
– Я видел как они его грузили – я в это время как раз к отделению подъехал, – констатировал факт Семен, – а что это за мужик-то вообще? Зачем его к ней посадили?
– Это ты у Кости Калинина потом спроси, чего он его к девке этой запустил. Ну, в общем вот такая ситуация у нас с ней. Дальше досматривать будешь?
– Да не, Ген, и так всё понятно. – расстроено ответил Семен, – Пойду бумагу марать, иначе с меня Горностаев три шкуры потом сдерёт. Сегодня же сказал ему лично в руки всё отдать.
– Ну, раз так всё серьёзно, то да – лучше не медлить. Бог тебе в помощь!
– Спасибо, Ген. Пойду я.
Выйдя от Писаренко, Семен Романович сразу отправился к себе. Ему ещё так много предстояло сделать за сегодняшний вечер, а то и ночь.
"Надо просто собраться, сесть и сделать!" – сказал он себе.
Так он и поступил.
Глава 2. Два дня до карантина. Рузский городской округ.
Ожидаемое может никогда не произойти,